Горькое молоко. Золотой брегет. Тюремный шлейф. Владимир Козлов

всё, чем я тебя могу угостить. Больше ты с моих рук ничего не заслуживаешь. И как тебе в голову Монтёр пришло, что я с тобой буду пить? Ты же на зоне и рядом со мной не стоял. В прачке работал, штанишки стирал, разношёрстной лагерной публике, а там были и авторитеты и мужики и козлы и даже извращенцы с голубеньким цветом.

      Монтёр понял, что его опозорили при дружках, и сквозь зубы процедил:

      – На грубость нарываешься, законник? Я тебе объявляю Пат! Ни бежать, ни идти тебе не куда.

      – Не я на грубость нарываюсь, – поставил бутылку на стол Иван, – а ты ищешь себе приключений на свой худосочный зад!

      …Беда взял в руки спортивную сумку. Решительно отстранив Монтёра, он направился к выходу. В это время объявили посадку. Он шёл по многолюдному переходу, когда почувствовал острую боль в бедре и тёплое ощущение стекающей по ноге крови. Он обернулся, то увидал, только убегающую спину парня в зелёной куртке и серую кепку. Лица его он не видал, – но это был не Монтёр. Иван похромал до поезда, придерживая рукой, место, откуда у него сочилась кровь. В вагоне он вытащил футболку и перевязал рану, но кровь сочиться не переставала. Иван чувствовал, что силы покидают его, прилёг на полку и сразу поплыл. Он провалился в неизвестность. Очнулся он в больничной палате:

      – Оклемался? – спросила его медсестра.

      – А где я есть? – спросил он.

      – В больнице города Сызрань. Рана у тебя не опасная, но ты много крови потерял. Лежи и не волнуйся. За тобой скоро приедет жена. Она уже звонила. Просила передать, что выехала на машине с твоим крёстным. А в коридоре всю ночь дожидается следователь из милиции. Всё ждал, когда ты придёшь в себя.

      Иван вспомнил буфет. Встречу с Монтёром, а затем острую боль в ноге и убегающую спину, исчезнувшую в толпе.

      Следователю он ничего не сказал, кроме того, что приехал на футбольный просмотр, с другой области. Никого в этих местах не знает, и что нож получил в переходе возможно по случайности. Но следователь ему не поверил:

      – Случайно ножи не вонзают, – сказал следователь.

      – Я имею в виду, что меня могли перепутать с кем – то. Обознались и пырнули. Я вам помочь ни чем не могу. Народу много шло на посадку. Я никого не видал, – отмежевался он от следователя.

      После обеда в белом халате появилась Манана.

      Она обвила голову Ивана и прижалась к его щеке:

      – Зачем, ты поехал сюда? Ты же не собирался играть в этой команде?

      – Для самоутверждения и проверить свои силы, – ответил он.

      Иван лежал бледный и был очень слаб. Губы его еле шевелились.

      – Ну и как, самоутвердился? – спросила она.

      – Да, и удачно. Мне предложили место в команде. – Он тяжело вздохнул. – Я попросил, чтобы вопрос о моём зачислении оставили открытым до начала сезона.

      – Никуда больше я тебя от себя не отпущу, – строго сказала Манана.

      – А ты зачем приехала сюда? Дорога дальняя, а тебе рожать скоро.

    &nbs