Послание из будущего. Артем Юрьевич Патрикеев

поймите меня правильно: не самость внедренного в мое тело самосознания хозяина, а именно мою самость, собственную.

      Я наблюдал за действиями внедренного сознания как бы со стороны. Я все чувствовал, все воспринимал, даже понимал мысли хозяина, но ничего не контролировал. Стоило хозяину выйти из тела, как я и мое собственное сознание отключалось. Это было ужасно. Поэтому мои записи представляют такой своеобразный клиповый набор кадров. Я могу рассказывать только о том, что видел, слышал, чувствовал сам, а это, к сожалению, не так уж и много. Да, я подключался к сознанию хозяина, но я знал, что в нем творится только на данный конкретный момент – и ничего из того, что было раньше, когда меня не было, не помнил. Точнее, не мог самостоятельно извлекать из памяти. Однако хозяин мог разворачивать мысленные образы перед моим внутренним взором. А опыта, надо сказать, у него было побольше.

      – Давай уже, выезжаем. – Ко мне подошла красивая девушка, внимательно заглядывая в глаза. – Ты с этим освоился?

      – Кажется, да. Здесь ничего сложного, это же вылитый я!

      И тут мне удалось увидеть своего хозяина, который лежал на диване, закрыв глаза. На данный момент его собственное тело (так похожее на мое) было бесполезной кучей костей и мяса.

      Затем мы ехали на машине в аэропорт. Ощущения совсем необычные. Я долго привыкал к ним, мне хотелось осмотреться вокруг, но хозяин (используя мое тело!) либо смотрел телевизор, либо вел бесконечные разговоры с девушкой, которая вела машину. Говорили они в основном о всякой ерунде, так что не берусь пересказывать их болтовню.

      Зато в аэропорту стало намного интереснее. Хозяин во мне постоянно оглядывался, рассматривал самолеты. Он явно тут очутился впервые, что было мне на руку.

      Меня загрузили в небольшой двухместный самолетик. Я сел позади пилота.

      – Готов прыгать? – крикнул он мне.

      – Готов!

      – Вот и отлично. – Он проверил все пристегные ремни и самолично всё защелкнул.

      Как только пилот уселся на свое кресло, взревел мотор. По рации что-то передали, и самолет тронулся с места.

      Мы немного проехали по асфальтированной дороге, выезжая на взлетную полосу. Кабина была открытая, и воздух приятно ерошил мои волосы. Когда шасси самолета оторвались от земли, я почувствовал что-то такое приятное и щемящее, что чуть не разрыдался. Это была свобода.

      Самолет все набирал и набирал ход. Мы летели, ветер бил в лицо, хозяин решил опустить на глаза очки. Стало намного легче смотреть по сторонам. Глаза перестали слезиться.

      Аэродром внизу становился все меньше и меньше. Вскоре от взлетной полосы осталась лишь узенькая серенькая полоска. Я расправил руки и закричал. Это было ошеломляюще.

      Через некоторое время пилот поднял правую руку и медленно начал разгибать пальцы один за другим.

      «Что это означает?» – лихорадочно соображал я, но тут же вспомнил, как мне внизу объясняли, что это пятисекундный отсчет. Сейчас будут катапультировать.