Дело кричащей женщины. Эрл Стенли Гарднер

дней, он привозил домой настоящую коллекцию камней. Ему нравится выезжать в пустынные места на изыскания…

      – Минералов? – спросил Мейсон.

      – Нет, не минералов. Просто на поиски обломков скал. Не думаю, что он в состоянии отличить один минерал от другого, но я больше чем уверена, что многие куски действительно представляют ценность. Некоторые из них тяжелые, как свинец. К примеру, тот, что он привез домой из последней поездки. Когда это было, Мотли? Примерно с месяц назад?

      – Скорее всего, так, – подтвердил ее муж.

      – Я понимаю, вы хотите узнать, что же произошло, мистер Мейсон, – вспомнила миссис Данкирк, – и, боже правый, я знаю, насколько вы занятой человек. Я читала о многих ваших делах. Вы просто блестяще их проводили!

      Мейсон настороженно улыбнулся.

      – Обычные дела, – заметил Данкирк. – Он за долгие годы практики просто наловчился делать их блестящими.

      – Знаешь что, Мотли, не мешай-ка мне рассказывать, – строго произнесла миссис Данкирк, – а иначе наши гости никогда ничего так и не узнают.

      Делла Стрит открыла записную книжку, и ее рука с карандашом зависла над страницей.

      – Полицейские попросили меня как можно точнее определить время, – начала миссис Данкирк, – но мне крайне сложно сделать это с точностью до минуты. Мне пришлось из мелких фрагментов составлять единую картину. Над крыльцом дома доктора Бэбба горела лампа. Какое-то время я сидела здесь вместе с Мотли. Он напечатал первую партию фотографий и с нетерпением отправился печать вторую. Он спустился вниз, в свою лабораторию. Это произошло где-то примерно в восемь пятнадцать. Я в тот момент решила, что неплохо было бы выпить чашечку горячего шоколада. Я пошла на кухню и приготовила напиток, а затем вернулась, чтобы, сидя в кресле перед окном, потягивать шоколад и наслаждаться видом из окна. Так что я вернулась к окну примерно в восемь тридцать. Конечно, я могу судить лишь приблизительно.

      Она на секунду замолчала. Смолкло и пианино, но почти мгновенно заиграло вновь – джазовую тему сменил классический этюд. Миссис Данкирк тут же пустилась в объяснения:

      – Это моя племянница Гертруда. Она приехала погостить и поживет у нас еще несколько недель. Молодежь в наши дни – сущее наказание. Она ни минуты не может посидеть спокойно. Ой, она ужасно расстроится, когда узнает про кота и серебристого карася. Ей так нравятся эти рыбки. Она может долго-предолго сидеть возле бассейна и кормить с руки рыбок. Вернее, еще несколько дней, и она, несомненно, приручила бы их.

      – Сколько лет вашей племяннице? – поинтересовался Мейсон.

      – Шестнадцать.

      – А она ничего не видела прошлым вечером?

      – О боже, нет! Она находилась в глубине дома и играла на пианино.

      – Она играет очень хорошо, но в то же время… в ее игре ощущается механический ритм.

      Миссис Данкирк рассмеялась и объяснила:

      – Конечно же, он есть. Это механическое пианино. Это одно из самых дорогих сокровищ Мотли, настоящий антиквариат. Старинное устройство, работавшее