.

предвидение. Когда на следующий день я далеко не в самом лучшем настроении пришел на работу, ко мне подошел сияющий, как начищенный самовар? Сабов.

      – Шеф, кажется, вы гений, – сказал он.

      – Я это всегда знал, только никому не говорил, – скромно ответил я. – Но как ты догадался?

      – Перед самым вашим приходом из администрации президента звонил Владислав Суриков. Очень хотел с вами побеседовать.

      Я как ни в чем ни бывало, кивнул головой. Но внутренне я ликовал, это был сигнал, что партия началась. Я слишком хорошо представлял, кто такой этот Владислав Суриков, чтобы не сомневаться, что этот звонок предвестник начала большой игры.

      Широкой публикой этот еще совсем молодой человек, сравнительно недавно перешагнувший тридцатилетний рубеж был, словно разведчик, почти неизвестен, так как всячески избегал публичности: не мелькал на телеэкране, не давал интервью, не появлялся на светских раутах. Но те, кто занимались политикой и особенно политтехнологией, очень хорошо знали, что представляет этот человек. Именно он являлся главным стратегом президентской команды, выстраивая на нашем политическом поле хитроумные и многосложные конструкции и разыгрывая тонкие, сродни шахматным, комбинации. Именно ему во многом был обязан президент своим триумфом на выборах, он разрабатывал планы кампаний по продвижению в выборные органы угодных властям политиков и партий. И надо отдать должное его изобретательности и тонкому умению просчитывать сразу на много ходов вперед. Правда, далеко не всего его действия вписывались в представления о политической морали, было известно, что когда требовали обстоятельства, Суриков не брезговал использовать весьма нечистоплотные методы. Но кого особенно смущают такие мелочи в наше время. Главное – это результат, а в этой области эффективность его действий была самая высокая. По крайней мере, до сих пор я не припомню ни одного значимого провала. Более того, ему нередко удавалось выиграть битву при самых неблагоприятных исходных позиций, когда казалось бы, что добиться победы не легче, чем переплыть океан на мотоцикле.

      Среди моих коллег он получил прозвище «русский Макиавелли», не только за то, что иногда применял методы, которые рекомендовал использовать в политической борьбе этот многомудрый и многоопытный флорентиец, но и потому, что, не скрывая, он действительно поклонялся этому мыслителю. Говорили даже, что в его кабинете целая книжная полка занята творениями этого автора. Причем, не в качестве элемента интерьера, а он частенько открывает эти тома.

      Впрочем, сейчас меня волновали совсем другие мотивы, я предчувствовал, что мы находимся на пороге большой удачи. Если Суриков занесет наш центр в пул пропрезидентских полититехнологов, то уж на ближайшие годы в заказах у нас не будет нехватки. Тем более, что предстоящие годы с точки зрения политики обещают быть достаточно жаркими.

      – Почему вы ему не звоните? – спросил Сабов, который явно сгорал от нетерпения.

      – В таких делах всегда надо уметь выдержать паузу, – заметил, улыбаясь, подошедший к нам Леонид Окулов. – Не надо показывать свою излишнюю