Шестая жена короля Генриха VIII. Луиза Мюльбах

человек – незаконный сын своего отца, что он не вправе носить его имя, что его мать – жена другого, которого мой Томас должен называть своим отцом!

      – Бедный Гейвуд! – сострадательно произнесла королева. – Да, теперь я понимаю вас! Король ни в коем случае не простил бы этого, и если бы он только знал, то ваш сын наверное погиб бы на эшафоте!

      – Вы спасли его, ваше величество! – воскликнул шут. – Теперь вы верите, что я вечно буду благодарен вам?

      – Да, верю! – с приветливой улыбкой сказала королева, протягивая ему руку для поцелуя. – Я верю вам и принимаю вашу службу!

      – И вы будете нуждаться в ней, ваше величество, так как грозовые тучи собираются над вашей головой и вот-вот заблестят молнии и загрохочет гром.

      – О, я не боюсь этого! У меня крепкие нервы! – улыбаясь, возразила королева. – С наступлением грозы природа лишь оживает, и я всегда видела, что после грозы сияет солнце.

      – Вы храбры! – грустно сказал Гейвуд.

      – Это оттого, что я не знаю за собой никакой вины!

      – Но ваши враги сочинят для вас вину! Ах, когда нужно оклеветать ближнего и погубить его, люди становятся поэтами!

      – Но вы сами сказали, что поэты – безумцы и что их нужно всех повесить на одном суку, – смеясь, произнесла королева. – Отлично, мы поступим с клеветниками так, как следует поступать с поэтами, вот и все!

      – Нет, это еще далеко не все! – энергично воскликнул Гейвуд. – Ведь клеветники походят на дождевых червей. Их режут на куски, но этим отнюдь не умерщвляют их, а, напротив, умножают и каждого наделяют несколькими головами.

      – Но в чем же меня обвиняют? – нетерпеливо воскликнула Екатерина. – Разве моя жизнь не открыта для всех? Разве я когда бы то ни было старалась иметь какую-либо тайну? Разве мое сердце – не хрустальный дворец, в который может заглянуть каждый, заглянуть и убедиться, что в нем совершенно бесплодная почва и что в нем не растет ни единого, даже самого жалкого растеньица?

      – Если даже это так, то ваши враги посеют плевелы и постараются уверить короля, что это – жгучая любовь, выросшая в вашем сердце.

      – Как? Меня хотят обвинить в преступной любви? – спросила королева, и ее губы слегка дрогнули.

      – Мне еще неизвестен план ваших врагов, – ответил шут. – Но я узнаю его. Заговор в полном ходу. Итак, берегитесь, ваше величество! Не доверяйтесь никому, так как враги обыкновенно прикрываются лицемерием и льстивыми словами.

      – Если вы знаете моих врагов, то назовите их! – сказала Екатерина с нетерпением. – Назовите мне их, чтобы я могла остерегаться их.

      – Я пришел сюда не для того, чтобы обвинить кого-либо, а лишь для того, чтобы предостеречь вас. Поэтому я буду осторожен и не укажу вам на ваших врагов, но зато назову вам ваших друзей.

      – Ах, следовательно, у меня есть и друзья? – со счастливой улыбкой прошептала Екатерина.

      – Да, у вас есть друзья, притом такие, что готовы пожертвовать ради вас своею жизнью!

      – О, назовите