Судьба карает безответных, или Враки. Валерий Роот

тем самым классному руководителю в воспитании, в сплочении, как говорится, в духе. Самому же ему приходилось попеременно то быть довольным совестью учеников, то к этой совести их призывать. Он строил взаимоотношения с ними на основе добрососедства и взамен просил не подводить его перед коллегами. Уроки он вел порой нетрадиционно, умел заинтриговать своих подопечных, чем давал пищу для размышлений.

      Очередной урок литературы. Сегодня он решил показать противоречивость и трагикомичность жизни.

      – В реальной жизни все так переплетено и сложно, что иногда сто раз намучаешься, прежде чем примешь решение. И не всегда будешь уверен, что правильно поступил. Вы с возрастом вспомните эти мои слова.

      Он читает отрывки из «Шторма» Биль-Белоцерковского. Это произведение о суровой, тяжелой судьбе моряков, о трагических переплетах, в которые они попадают и которые поданы натуралистично. Затем по контрасту он переходит к рассказу Аркадия Аверченко, повествующему о полковой шлюхе, как видно, намекая на излишнюю застенчивость некоторых учеников в их классе и на необходимость держаться непринужденнее, поскольку выражения в рассказе встречаются грубые, рисующие грубость и простоту быта. Некоторые мальчишки смеются: «Козе понятно!» – кое-кто из девчонок смущен. Но застылость отношений на уроке разбита, разбужены эмоции, активность. Эти произведения не входили в школьную программу. Разговор сам собой приобретает полушутливый оттенок. Кто-то просит рассказать что-нибудь забавное. И тогда учитель выдает из своей ранней молодости стихи-пародию:

      Ходит Гамлет с пистолетом,

      Хочет кого-то убить,

      Недоволен целым светом,

      Думает: быть иль не быть.

      Офелия, Гамлетова девчонка,

      Спятила, товарищи, с ума,

      Потому что датская сторонка

      Для народов хуже, чем тюрьма…

      Короче говоря (на ребячьем жаргоне), «копыта откинула», «коньки отбросила». Они ему в ответ, приняв эстафету юмора, – свой «народный фольклор»:

      Помнишь мезозойскую культуру?

      Мы с тобой сидели под скалой.

      Ты на мне разорванную шкуру

      Зашивала каменной иглой.

      Далее в куплетах песни к первобытной паре в гости пожаловал сородич-сосед, они что-то не поделили, и…

      Я не помню то, что было дальше.

      Помню только как-то в забытьи,

      Как, того соседа доедая,

      У костра сидели я и ты…

      Или такие вольно-военные (почти вольнонаемные) строчки, тоже из арсенала классных остряков:

      А я, молоденький парнишка, —

      лет семнадцать, тридцать, сорок,

      так примерно, может, больше, —

      Лежу с оторванной ногой,

      зубы рядом…

      Одна из девушек, которая нравилась Чужому, повышенной эмоциональности, смеется среди других характерным, открытым грудным, все покрывающим смехом. У нее все чувства наружу. На шум и оживление в классе живо реагирует