Сборник краеведческих сочинений В. Б. Серебренникова «Пермь, Урал. Просторы Сибири…». Владимир Серебренников

и могут установить особую, самобытную систему… решились обозначить их особым наименованием: оно имеет географический корень и происходит от древнего царства Пермь, в пределах и сложности которого собраны были очевидные доказательства их самостоятельности».

      Эти открытия позволили, в частности, проводить целенаправленный поиск неисчислимых природных богатств Урала. В ходе данных экспедиций Р. Мурчисон семь раз пересекал Уральский хребет горными тропами, проехал на лошадях, проплыл по крупным и мелким рекам, исходил пешком десятки тысяч километров, непосредственно познакомился с жизнью русского народа, изучил его менталитет. В его воспоминаниях есть и такие строки: «С таким народом нельзя было попасть ни в какие серьезные затруднения. Если мост был сломан, он восстанавливался как по волшебству. Если река пересохла, то путешественники видели ее словно чудом превращенной в судоходную (открывались плотины. – Авт.). Если воды было слишком мало, то крестьяне живо, с веселыми песнями, переволакивали лодки через пороги. Мы не слышали от этих решительных людей ропота ни под дождем, ни под палящим солнцем, ни в зной, ни в стужу, и (слово) «можно» было их единственным восклицанием».

      Р. Мурчисон навсегда полюбил Россию и ее народ и, используя свое влияние и свой авторитет при британском дворе, активно влиял на политику Великобритании в отношении России. Он сумел задержать почти на год вступление Великобритании во французско-турецкую коалицию перед Крымской войной и не допустил военного вмешательства во время присоединения Средней Азии к России. Его речь в защиту России на многолюдном митинге в Гайд-парке напечатали многие английские газеты. Р. Мурчисон, в частности, произнес: «Даже если Россия расширяет свои владения за счет сопредельных колоний, в отличие от остальных колониальных держав она отдает своим новоприобретениям больше, чем берет от них. И не потому, что ею движет некая филантропия или что-то в этом роде. Изначальные устремления всех империй мало разнятся, но там, где появляется русский человек, все чудесным образом получает совсем иное направление. Воспитанные у восточных славян еще с дохристианских времен нравственные нормы не позволяют русскому человеку насиловать чужую совесть… Чаще из коренящегося в нем неистребимого чувства сострадания он готов отдать с себя последнюю рубашку, чем у кого-то ее отнять. Поэтому, каким бы ни было победоносным русское оружие, в чисто меркантильном плане Россия всегда остается в проигрыше. Побежденные же ею или взятые под защиту в конечном итоге обычно выигрывают, сохраняя в неприкосновенности свой образ жизни и духовные институты, вопреки их явной недостаточности для прогресса (в чем легко убеждаешься, познакомившись с ними более-менее основательно), приумножая свое материальное достояние и существенно продвигаясь по пути цивилизации. Показательные примеры тому хотя бы Эстляндия и Кавказ, в продолжение веков презираемые и насилуемые своими (западными и южными) соседями, но занявшие почетное место среди народов и достигшие несравнимого с прежним благосостояния под покровительством России,