Леди полночь. Кассандра Клэр

этом, знай, я отношусь к делу со всей серьезностью. Это твои родители. Ты заслуживаешь знать, что произошло.

      У Эммы в горле вдруг встал ком.

      – На этот раз все иначе, – прошептала она. – Знаю, мне уже не раз казалось, что я что-то нашла, но на деле все оказывалось просто пшиком. Я снова и снова ходила по ложному следу. Но сейчас, Джулс, я чувствую, что это другое. Как будто это – настоящее.

      Зазвонил ее телефон. Она опустила голову и вытащила его из кармана. Увидев имя на экране, она поморщилась и сунула телефон обратно. Джулс недоуменно изогнул бровь.

      – Кэмерон Эшдаун? – спросил он. – Почему ты не берешь трубку?

      – Я не в настроении, – к собственному удивлению, ответила Эмма. Почему бы ей просто не сказать Джулиану правду? «Мы с Кэмероном расстались»?

      Дверь Института распахнулась.

      – Эмма! Джулс!

      На пороге появились Друзилла и Тавви, оба еще в пижамах. В руке у Тавви был зажат леденец, который он сосредоточенно сосал. Когда он увидел Эмму, его глаза загорелись и он побежал к ней навстречу.

      – Эмма! – воскликнул он, не вынимая леденец изо рта.

      Она подпустила его к себе и крепко сжала руками его мальчишеское тело. Тавви захихикал.

      – Тавви! – укоризненно сказал Джулиан. – Не бегай с леденцом во рту. Так можно подавиться.

      Тавви вытащил леденец и посмотрел на него с таким видом, словно перед ним был заряженный пистолет.

      – И умереть?

      – Ужасной смертью, – подтвердил Джулиан. – В муках.

      Он повернулся к Друзилле, которая стояла, уперев руки в бока. На ней была черная пижама с рисунком – бензопилами и скелетами.

      – Как дела, Дрю?

      – Уже пятница, – сказала Друзилла. – Блинный день. Помнишь? Ты обещал!

      – Точно, было дело, – кивнул Джулиан и слегка дернул сестру за косичку. – Иди разбуди Ливви и Тая, а я…

      – Они уже встали, – перебила его Друзилла. – Сидят на кухне. Ждут. – Она выразительно посмотрела на старшего брата.

      Джулиан улыбнулся.

      – Ладно, уже иду. – Он поднял Тавви на верхнюю площадку лестницы и слегка подтолкнул его к двери. – Бегите на кухню и скажите близнецам, пока они не умерли с голоду, что завтрак уже на подходе.

      Друзилла и Тавви, захихикав, скрылись в холле, а Джулиан вздохнул и повернулся к Эмме.

      – Ну вот, меня оконфетили, – пробормотал он и показал на голубоватое сахарное пятно, которое Тавви успел поставить ему на воротник.

      – Это знак почета, – рассмеялась Эмма. – Увидимся на кухне. Я заскочу в душ. – Она поднялась по лестнице, на секунду замерла возле открытой двери и обернулась, чтобы взглянуть на Джулиана. В окружении синего моря и голубого неба его глаза как будто сливались с ландшафтом. – Джулс, ты ни о чем не хочешь спросить?

      Он отвел глаза и покачал головой.

      – Нет. Ни о чем.

      Кто-то тряс Кристину за плечо. Она проснулась не сразу и часто заморгала. Ей снился дом, летняя жара, прохлада тенистых садов вокруг Института и нежные розы, которые