Петербург в царствование Екатерины Великой. Самый умышленный город. Джордж Манро

частью, а также в Московской части и на Васильевском острове. Постоянно обитавшие в Петербурге выходцы из Западной Европы находили, что купцы такого уровня могут жить здесь с гораздо большим шиком, чем во многих других городах. Можно было нанять сколько угодно слуг за совсем низкое жалованье, что позволяло множеству купеческих семейств содержать штат прислуги в десяток – полтора человек[126]. Впрочем, благополучие было преходяще, и купцы, чаще остальных категорий населения жившие не по средствам, частенько разорялись[127].

      Для того чтобы приписаться к купечеству, требовался сравнительно крупный капитал – 500 руб., поэтому многие люди, занятые коммерцией, торговали нелегально, без регистрации. К их числу принадлежали не только те, у кого просто не было минимального капитала, но и члены других сословий, уклонявшиеся от своих сословных обязанностей. Если они вообще были куда-то приписаны, то к мещанам или к посадским, а права этих категорий в делах торговли были определены менее ясно и хуже защищены, чем права приписанных к купечеству. Крестьяне, жившие за городом, но постоянно торговавшие в городе своей продукцией, не могли претендовать на регистрацию ни в одном из разрядов горожан. Как правило, ни мещане, ни посадские, ни крестьяне не арендовали лавки. Однако под их торговлю отводились пустые площадки на рынках и базарах с условием, что никаких постоянных или временных построек там не будет[128]. Другие торговцы нанимали угловые помещения в подвальных этажах больших домов, где и жили, и торговали.

      Как и внутри купечества, внутри ремесленного сословия наблюдалась большая разница в уровне доходов. Несмотря на то что никто из ремесленников не был так богат, как высший слой купечества, квалифицированные мастера, в основном иностранцы, могли заработать свыше тысячи рублей за год. Тем не менее к концу екатерининского царствования лишь единицы из ремесленников владели собственностью в центральных частях города, хотя довольно многие, разумеется, жили там на съёмных квартирах. Большинство же обитало в удалённых районах, где жилище нередко служило им и местом работы[129].

      Доля городского населения, связанного с военной службой, в екатерининское время оставалась постоянной, на уровне примерно пятой части от общей численности[130]. Как отмечалось выше в этой главе, громадный военный гарнизон существенно увеличивал перевес мужского населения в городе. Отборные гвардейские части, состоявшие из молодых дворян, занимали отдельные слободы по Фонтанке. Несколько площадей, в первую очередь Царицын луг, который позднее назвали Марсовым полем, были отведены для летних парадов и строевых учений четырех гвардейских полков. Эти полки участвовали в торжественных парадах в честь приезда членов иностранных царствующих домов, в праздничных церемониях по случаю отбытия и возвращения императорского двора после длительного отсутствия в столице. Служба в гвардии помогала многим провинциальным

126

Георги И.Г. Описание российско-императорского столичного города… С. 608–610. По мнению Джеймса Брогдена, побывавшего в Петербурге в 1787 г., английские купцы вели «образ жизни… далеко превосходящий обычный стиль жизни в Англии» (см.: Cracraft J. James Brogden in Russia, 1787–1788 // Slavonic and East European Review. Vol. 47, No.108. (Jan. 1969). P. 228).

127

Одной из задач законодательных ограничений была защита купцов от выхода за пределы своих возможностей. Тем не менее объявления о банкротствах и аукционах имущества часто появлялись в «Санктпетербургских ведомостях». См., например, выпуски за 17 сентября 1764 г. (№ 75) и за 14 февраля 1772 г. (№ 13).

128

РГАДА. Ф. 16. Д. 482. Л. 3–4.

129

Жизнь ремесленников подробнее рассмотрена ниже, в главе 7.

130

В этом проявлялось большое сходство с Берлином, где в 40-х гг. XVIII в. на военной службе состояла четверть населения. См.: Mumford L. The City in History: Its Origins, Its Transformations, and Its Prospects. N.Y., 1961. P. 362–363.