Под сенью апельсиновых деревьев. Линда Белаго

не заботился. Дядя следил лишь за тем, чтобы деньги за ее обучение выплачивались вовремя и чтобы один раз в году Юлия приезжала к нему на три недели. Однако этим все и ограничивалось. Семья дяди оставалась для девочки чужой. Непродолжительное пребывание в гостях не привело к установлению доверительных отношений.

      Юлия никогда бы не решилась пожаловаться на обстановку в пансионе. И, таким образом, она почти пять лет страдала от многочисленных и всегда одинаковых богослужений в холодной, как погреб, монастырской часовне, которые составляли бóльшую часть ее повседневной жизни, и терпеливо посещала казавшиеся ей бесконечными часы молитв.

      Затем, незадолго до того, как школа чуть было окончательно не прекратила свое существование, бразды правления были переданы госпоже Алиде Конинг, и многое в пансионе изменилось. Новая директриса ввела современный учебный план и разрешила своим подопечным регулярно выходить в город. Не говоря уже о новых печках, которые она приказала установить в здании… Ее действия вскоре начали приносить свои плоды: очень быстро в школе стали появляться новые ученицы. И среди них – София. Юлия удивлялась изменениям, которые происходили вокруг. Ей казалось, будто кто-то сначала надолго приостановил время, чтобы затем заставить часы идти быстрее. Всего за несколько недель темные коридоры, по которым гуляли сквозняки, превратились в светлые, теплые, оживленные вестибюли. Юлия как зачарованная прислушивалась к голосам девочек, слышала их тихий смех и видела разноцветные платья. Но тем не менее она была поначалу слишком робкой, чтобы поддаться всеобщему настроению.

      Алида Конинг прекрасно разбиралась в людях, и Джульетта Ванденберг поначалу вызывала у нее беспокойство. Девочка была замкнутой. Казалось, она навсегда потеряла интерес к жизни. Это было неудивительно, если учитывать ее историю, а также средневековые нравы, которые раньше царили в этой школе. Алида Конинг приняла мудрое решение: поселить жизнерадостную Софию в комнату к Джульетте. Софии, обладавшей веселым нравом, удалось избавить свою соседку от оков робости. Джульетта постепенно раскрывалась.

      В первые годы в Эльбурге Юлия была совершенно одинокой и оставалась наедине со своими детскими заботами и нуждами. Она скорее провалилась бы сквозь землю от стыда, чем доверилась бы кому-нибудь. Тем более что ее бывших соучениц, казавшихся ей очень богобоязненными, похоже, еще не коснулись физиологические изменения. Сама же она давно со стыдом прятала свое тело, становившееся все более женственным. Превращение из ребенка в женщину внушало Юлии страх. А с кем она могла обсудить свои страхи? Ни ее соученицы, ни госпожа Бюхнер не могли бы ей ничем помочь, а в пансионе в то время любые посторонние разговоры, например о моде и тем более о молодых мужчинах, были строжайше запрещены. Когда сюда приехали новые ученицы, перед Юлией внезапно открылся мир юных дам – совершенно новый для нее, увлекательный и одновременно пугающий. Юлия робко