Ветер волшебства. Взрослая сказка. Веда Талагаева

маялась дурными снами, не так ли? Это немудрено, если ее не научили пользоваться даром.

      – Или это просто дурные сны! – сухо отрезал Лотар; он почувствовал, как неверие и возмущение закипают в нём, заставляя кровь приливать к щекам в гневном румянце. – Сны не доказательство того, что Лидиана принадлежит к роду друидов. Все время от времени видят страшные сны. Она – племянница моего отца, а он не имеет никакого отношения к волшебству.

      – Лидиана – дочь твоей тетки? – уточнил Дориан. – И графа Артуа?

      – Ну, – поняв, к чему клонит друид, Лотар пришел в замешательство и ответил уже не так гневно и уверенно, – вроде как. Имельда, младшая сестра отца, была второй женой графа Бертрана. Она была красавицей, и муж ее очень любил, но детей она родить ему не смогла. Поэтому растила Лидиану как родную дочь. Она дочь первой жены графа. Та оставила его, исчезла, куда – никто не знает. Считается, что ее нет в живых. Темная история. – Лотар замолчал, обдумывая собственные слова в свете того, что узнал от Дориана, потом опять возмущенно вскинулся: – Но это не значит, повторяю…

      Дориан поднял руку, пресекая дальнейшие возражения собеседника.

      – Понимаю, тебе неприятно предполагать, что в жилах княжны течет кровь друидов. Но ведь мы не знаем, кем была ее мать. Такой роднёй, как М’огнары, не стоит хвастать, и первая графиня Артуа, должно быть, постаралась скрыть от всех свою связь с этой семьей. Но осталось нечто, что выдает принадлежность Лидианы к роду Нилрема Великого. Ты сам говорил, что видел где-то родовой знак М’огнаров. Он вырезан на шкатулке, в которой Лидиана хранит свои лекарства.

      – Нет, – испуганно выдохнул Лотар; мысль о том, что Лидиана может оказаться потомком друидов, носительницей волшебства, показалась ему ужасной; он и сам не ожидал, что эта мысль будет ему так неприятна. – Даже если… если так… – Он помедлил, подыскивая слова и перебарывая растерянность. – Это не значит, что Лидиана в чём-то виновата и что кошачий царь имеет на нее права! Да я всё это кошачье отродье собаками затравлю!

      – Не советую, – усмехнулся Дориан, тем не менее сочувственно похлопав Лотара по рукаву куртки. – Смиллы хранят в себе весь запас провидения и предчувствий, какой есть в природе. Истребив их, ты нарушишь равновесие и оставишь всех остальных без защиты.

      – Какое дело обычным людям до их провидения и предчувствий? – рассерженно возразил Лотар.

      – Большое дело, – уже всерьез ответил Дориан. – Представь, что ты спишь в комнате, потолок которой держат тяжелые деревянные балки. И каждую ночь ты слышишь во сне, как балка у тебя над головой скрипит. Ты не осознаёшь этого наяву, но изо дня в день тебя не оставляет дурное предчувствие, и в конце концов ты передвигаешь кровать в другой угол. А в ту же ночь балка над прежним местом падает. Не будь предчувствия, она бы раздавила тебя.

      – А при чём здесь смиллы? – не понял Лотар.

      – Это они копят в себе предчувствия, видения, сны и делятся их избытком с другими