Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая (сборник). Наталия Миронина

стыдно, и ты будешь сторониться меня.

      – Или тебе стыдно за меня, ты не захочешь меня видеть… – продолжил Гранин.

      – Вот-вот, а потому мы забываем эту историю, как будто бы ее не было…

      – Вот только я тебе две тысячи отдам, и сразу забудем, – кивнул Гранин.

      – Хорошо. Сразу забудем. Но я тебе хочу сказать другое. Теперь мы будем встречаться у меня дома. Давай подумаем, как это устроить. Надо, чтобы у тебя было алиби, – деловито и хитро улыбнулась Зоя. – Надо, чтобы хотя бы два раза в неделю у нас было с тобой личное время.

      – Давай, – кивнул растерянно Гранин. А потом добавил: – Тебе, наверное, со мной очень тяжело. – И вздохнул, точно ожидая приговора.

      Зоя, которая в душе злилась из‑за всего, что сейчас произошло, вдруг растрогалась. Этот мужчина оказался таким эгоистичным недотепой, что сердиться на него не было никакой возможности. Можно было только брать эту жизнь в свои руки и переделывать ее. Насколько возможно.

      – Ужасно мне с тобой, просто ужасно! Поэтому я и хочу тебя затащить к себе в дом! – призналась Зоя и уткнулась Гранину в плечо.

      Алиби, как и следовало ожидать, придумала Зоя:

      – Ты будешь на процедурах.

      – Каких, Зоенька?!

      – Тебя бультерьер кусал? Или ты все выдумал?

      – Зоя! Как ты можешь?! У меня же в карте все написано! Мне укол сделали от бешенства! И не один!

      – То-то же! Значит, ты завтра же сходишь к врачу, и он тебе выпишет двадцать процедур, которые ты должен будешь проходить по графику. А график этот тебе составят в физиотерапевтическом кабинете.

      Гранин посмотрел на улыбающуюся Зою.

      – Ты – колдунья, – сказал он, покачав головой. – Умная и сообразительная колдунья!

      Зоя хотела заметить, что у нее нет другого выбора, но промолчала.

      – Согласна, колдунья, – после долгой паузы сказала она. – Только ты завтра же должен быть в поликлинике. Я уже записала тебя. Жалобы у тебя будут на боль. Да-да, скажешь, что болит в тех местах, где шрамы. А еще имеются зуд и покраснения.

      – Но у меня ничего не болит!

      – Гранин, не притворяйся наивным. Не люблю, – отрезала Зоя.

      Алексей Александрович понял, что лучше подчиниться женщине. И он подчинился. Результатом этого оказался обширный список физиопроцедур, которые надо было немедля пройти.

      – Предупреди всех, что по мобильному телефону разговаривать во время сеансов нельзя, так что пусть никто не звонит. Это – во‑первых. Во-вторых, я сама тебе отмечу процедуры, – генеральским тоном командовала Зоя. – Как будто бы ты их прошел. Именно в те дни, когда мы будем встречаться.

      – Зоя, это слишком! Никто не будет проверять…

      – Будут, еще как будут. – Зоя знала, о чем говорила. Она давно поняла, что Гранин, работающий в одной организации, в одном здании со своей женой, находится «под колпаком». Она уже давно заметила это полное