Маленький принц (сборник). Антуан де Сент-Экзюпери

Слушаю вас, сударыня.

      – Мой муж приземлился?

      Последовало молчание, показавшееся ей необъяснимым. Затем короткий ответ:

      – Нет.

      – Он опаздывает?

      – Да…

      Снова молчание.

      – Да… опаздывает.

      – О!..

      Это был вздох раненой плоти. Опоздание – пустяк… пустяк… Но если оно затягивается…

      – О!.. В котором часу он должен прибыть?

      – В котором часу он должен прибыть?.. Мы… мы не знаем.

      Теперь перед ней была стена. Она слышала лишь эхо своих вопросов.

      – Умоляю, ответьте мне! Где он сейчас?..

      – Где он сейчас? Подождите…

      Медлительность этих людей причиняла ей боль. Там, за стеной, что-то происходило.

      Наконец они решились.

      – Он вылетел из Комодоро в девятнадцать тридцать.

      – И с тех пор?

      – С тех пор… сильно опаздывает… сильно опаздывает из-за плохой погоды…

      – О! Из-за плохой погоды…

      Какая несправедливость! И какое вероломство – в этой луне, праздно повисшей над Буэнос-Айресом!.. Молодая женщина вспомнила вдруг, что от Комодоро до Трелью каких-нибудь два часа полета, не больше.

      – И целых шесть часов он летит до Трелью?! Но посылает же он вам радиограммы… Что он говорит?

      – Он говорит? Но в такую погоду… Вы сами понимаете… его радиограммы до нас не доходят.

      – В такую погоду!..

      – Итак, решено, сударыня: мы позвоним вам, как только что-нибудь узнаем.

      – О, вы ничего не знаете…

      – До свиданья, сударыня.

      – Нет! Нет! Я хочу говорить с директором!

      – Господин директор очень занят, сударыня, он на совещании.

      – Мне это безразлично! Совершенно безразлично! Я хочу с ним говорить!

      Заведующий бюро вытер капли пота со лба:

      – Одну минуточку…

      Он открыл дверь Ривьера.

      – С вами хочет говорить госпожа Фабьен.

      «Вот оно, – подумал Ривьер, – вот начинается то, чего я боялся. На первый план драмы выступают чувства…» Вначале Ривьеру хотелось их отвергнуть: матерей и жен не допускают в операционную. И на корабле в минуту опасности чувства должны молчать. Они не помогают спасать людей… Однако он решился:

      – Соедините ее со мной.

      Он услышал далекий голос, слабый, дрожащий, и тотчас понял, что не сможет сказать ей правду. Сойтись сейчас в поединке – разве хоть одному из них это принесло бы какую-нибудь пользу?

      – Прошу вас, успокойтесь, сударыня! В нашем деле так часто приходится подолгу ждать вестей.

      Он приблизился к той грани, за которой вставала уже не беда отдельного, частного человека – возникала проблема действия как такового. Ривьеру противостояла не жена Фабьена, а совершенно иное понимание жизни. Ривьер мог только слушать и сочувствовать этому слабому голосу, этой песне, такой грустной и такой враждебной. Ибо ни действие, ни личное счастье не могут ничем поступиться, они враги. Эта женщина тоже выступала от имени некоего мира, имевшего свою