Светорада Медовая. Симона Вилар

и пригласил гостя сесть на один из крытых ковром складных стульев на корме, сам же сел на подушку на палубе, скрестив ноги, и велел прислужнику угостить Аудуна вином. Вино показалось тому кислятиной. Аудун знавал вина и получше. Оттого и решил, что торговец не бог весть какая знатная птица, поэтому завышать цену пока не стоит. Варяг завел речь издалека, дескать, он привез разные товары на мену и теперь интересуется, что торговый гость может предложить за них. Нет, рыбий клей и вино Аудуну ни к чему (да еще такое дрянное вино), а вот на бобровые шкурки он с охотой обменял бы у него рыженькую кобылицу.

      Говорили они на славянском, который, как оказалось, Гаведдай неплохо знал. Однако то ли от недопонимания, то ли оттого что мысли у него были чем-то иным заняты, горбун отвечал Аудуну медленно, невпопад и, вытягивая шею, часто поглядывал из-за высокого борта на берег. В конце концов Аудун тоже заинтересовался, что же так волнует горбуна. И, опять-таки, создавалось впечатление, что Гаведдай смотрел только туда, где находились Света и Стрелок. Теперь молодые люди подошли совсем близко, стояли подле варяжского купца, который разворачивал перед ними кусок ярко-голубой ткани и расхваливал свой товар. Личико у Светы при этом было оживленным и довольным, Аудун видел, как она заулыбалась, когда Стрелок развязал тесемки на кошеле. Дирхемы-то у него теперь водились, мог позволить себе побаловать жену. А еще ярл заметил, что к молодой паре сквозь толпу пробирается шаманка Согда, мрачная и решительная. Но тут перед ней, словно из-под земли, возник кривоносый кметь Глоб и стал теснить от молодой пары. Даже под локоток взял, отчаянно уговаривая, а потом подхватил на руки и понес прочь, несмотря на ее протесты и попытки вырваться. Эх, нельзя так вести себя с местными шаманами, да еще на глазах у мерян, отметил Аудун, хотя и догадывался, отчего Глоб так дерзок. Согда – соль, а не баба, и слух про нее и Стрелка идет помаленечку. Аудун не сомневался, что Согда окрутила Стрелка, как и иных окручивала. Ярл еще помнил ее влияние на самого себя и невольно содрогнулся. Меряне не зря считали, что есть в ней особая сила, поэтому у Аудуна до сих пор оставалось ощущение, что Согда словно соки из него пила, когда любилась с ним, вытягивала душу, будто нитку тянула да наматывала на свое шаманское веретено. Когда же мерянка потеряла к нему интерес, он даже вздохнул с облегчением, как будто из омута глубокого вынырнул. Стрелок, судя по всему, сам отвертелся. Но этому парню и было ради кого стараться. Поэтому правильно, что Глоб уволок Согду. А Света, хоть и обратила внимание на крики шаманки, вскоре отвернулась – Стрелок поспешил развернуть перед ней кисейную легкую ткань. Аудун даже видел, как Стрелок перевел дыхание, а его плечи опустились от облегчения, когда вопли Согды растворились в людском гомоне. Света же теперь стояла так близко от корабля хазарина, что отсюда можно было видеть, как ветерок треплет легкие золотистые завитки у ее лица.

      – Ну давай к делу,