Незнакомец. Харлан Кобен

не нужно было объяснять, что голос подала мать Тони. Иначе и быть не могло. Когда отец или мать подбадривают свое чадо, это всегда слышно. В голосах звучат сиплое разочарование и недовольство. Никто из родителей не понимает, что их вопли выдают именно такие эмоции. Мы все это слышим, но думаем, что только другие родители таковы, а мы сами каким-то чудом избавлены от этой заразы.

      Тут очень кстати вспомнить хорватскую пословицу, которую Адам выучил в колледже: «Горбун видит чужие горбы, а свой – никогда».

      Прошло три минуты. Томас так и не вступил в игру. Адам искоса посмотрел на Коринн: челюсти сомкнуты, взгляд устремлен на край поля, на тренера, как будто хочет гипнозом заставить его впустить Томаса в игру.

      – Все будет хорошо, – сказал Адам.

      – Он к этому времени всегда в игре. Как ты думаешь, что случилось?

      – Я не знаю.

      – Пит вообще не должен играть.

      Адам не стал отвечать. Пит поймал мяч и бросил его партнеру по команде самым обычным образом. С другой стороны поля раздался голос Гастона:

      – Вау, адский бросок, Пит! – И они с кузеном Дезом соударились ладонями.

      – Разве взрослый мужчина назовет себя Дезом? – буркнул Адам.

      – Что?

      – Ничего.

      Коринн закусила губу.

      – Наверное, мы опоздали на пару минут. Явились за сорок пять минут до игры, а тренер велел быть за час.

      – Сомневаюсь, что причина в этом.

      – Надо было выехать раньше.

      Адаму захотелось сказать, что у них есть проблемы поважнее, и, может быть, сейчас это помогло бы отвлечься. Команда противника набирала очки. Родители стонали и обсуждали ситуацию: что делали не так защитники, из-за чего пропущен гол.

      На поле выбежал Томас.

      Адам почувствовал, как от жены волнами изошло облегчение. Лицо Коринн смягчилось. Она улыбнулась и спросила:

      – Как дела на работе?

      – Теперь тебе интересно?

      – Прости. Ты знаешь, как я к этому отношусь.

      – Знаю.

      – Поэтому ты меня типа и любишь.

      – Типа того.

      – И еще, – сказала она, – за мою задницу.

      – Да ты разошлась.

      – У меня и сейчас еще отличная задница, правда?

      – Мирового класса, на высший балл, стопроцентный филей, без наполнителей.

      – Ну, – сказала она с лукавой улыбкой, которой одаривала его крайне редко. – Может, один наполнитель и есть.

      Боже, он любил эти редчайшие моменты, когда жена расслаблялась и даже становилась чуть порочной. На долю секунды он забыл о незнакомце. На долю секунды, не больше. «Почему сейчас?» – удивился Адам. Коринн отпускала такие шуточки два-три раза в год. Почему сейчас?

      Он покосился на нее. Коринн надела гвоздики с бриллиантами, которые он купил ей в магазинчике на Сорок седьмой улице. Адам подарил их жене на пятнадцатую годовщину в китайском ресторане «Бамбуковый дом». Первоначально у него была мысль как-нибудь исхитриться и засунуть