Незнакомец. Харлан Кобен

не душещипательная, – возразил Адам.

      Гиббель запел: «Эй, бродяга, почему ты не осядешь где-нибудь?»

      – Может быть, его девчонка достала, – предположил Адам. – Парень просит ее поехать с ним в другой город. А она заладила «нет» да «нет», а потом начинает ныть, что он сидит в Теннесси.

      – Это потому, что она главная фанатка парня из Теннесси.

      – Может, ему не нужны фанаты. Может, он предпочел бы иметь спутницу жизни или любовницу.

      Гриббель огладил рукой бороду.

      – Я вижу, к чему ты клонишь.

      – Он ведь всего-то и сказал ей: «Проведем весну в Бостоне». Весну. Он не просит ее уехать из Теннесси навсегда. А она что отвечает? Она говорит: «Нет, приятель». И что это за отношение? Никаких объяснений, ни попытки понять его – просто «нет». Тогда он мягко предлагает ей Денвер или даже Лос-Анджелес. Тот же ответ. Нет, нет, нет. То есть расправь крылья, сестренка. Поживи немного.

      Гриббель усмехнулся:

      – Ты чокнутый, приятель.

      – И потом, – продолжил Адам, чувствуя, что его понесло, – она заявляет, что, мол, в этих больших городах – Бостоне, Денвере, Лос-Анджелесе – нет никого похожего на нее. Какое самомнение, а?

      – Адам?

      – Что?

      – Ты, кажется, наворотил лишнего, брат мой.

      Адам кивнул:

      – Верно.

      – Ты любишь перемудрить, Адам.

      – Так и есть.

      – И потому ты – лучший адвокат, какого я знаю.

      – Спасибо, – сказал Адам. – И нет, ты не уйдешь с работы раньше из-за своего выступления.

      – Да ладно. Не будь таким.

      – Прости.

      – Адам?

      – Что?

      – Парень в той песне. Бродяга, который просит ее отправиться с ним в Бостон.

      – Ну?

      – Ты должен отдать справедливость девушке.

      – Это как?

      – Парень говорит, что она сможет продавать свои картины на тротуаре у кафе, где он надеется получить работу. – Гриббель развел руками. – И что это за финансовое планирование?

      – Туше́, – признал Адам с легкой улыбкой. – Может, им вообще лучше расстаться.

      – Не-е. Между ними есть что-то хорошее. Это слышно по его голосу.

      Адам пожал плечами и направился в свой кабинет. Приступ красноречия приятно отвлек от забот. Теперь он снова заперся в собственной голове. Скверное место. Адам сделал несколько звонков, встретился с парой клиентов, проконсультировал паралегалов, удостоверился, что инструкции выполняются. Мир движется дальше. Возмутительно. Адам осознал это, когда ему было четырнадцать и его отец внезапно умер от сердечного приступа. Мальчик сидел рядом с матерью в большой черной машине, смотрел в окно и видел, что все остальные люди продолжают жить своей жизнью. Дети ходят в школу. Родители – на работу. Машины сигналят. Солнце все так же светит. Его отец умер. И ничего не изменилось.

      Сегодня ему снова пришлось вспомнить об очевидном: миру нет никакого дела до нас и наших мелких и крупных проблем. Мы этого так и не понимаем. В нашей жизни происходят потрясения – разве остальные люди не должны хоть что-то заметить? Но нет. Для окружающих Адам выглядел таким же, как прежде: