Умеют ли демоны любить?. Анастасия Олеговна Зинченко

понял ее слова. Тогда девушка просто хотела иметь того, с кем могла бы обсуждать свои мысли, идеи и просто проводить время, не обремененное постелью. Ретиарн тогда согласился, хоть и удивился ее целомудрию. Намного позже он узнал, что у Плейт, этой мастерицы с золотыми руками, никогда не было мужчины. И только тогда понял, что она, вероятнее всего, боится того, с чем не сталкивалась. Однако ее тело давно готово к урокам любви, он это замечал по томным взглядам, которые она бросала украдкой, когда он, делая вид, что не замечает, сбрасывал одежды, подставляя ее жаждущим глазам рельефное мускулистое тело.

      Ретиарн помнил, как она пришла в оцепенение, когда он в первый раз обнажился перед ней – в ту ночь он решил, что не уйдет от смертной, которая его освободила. Тогда Плейт проснулась, когда он спал рядом. Вернее лежал, ожидая, когда же она заметит его присутствие. И она заметила. О да, он навсегда запомнил выражение ее лица, когда она поняла, что оказалась в постели с обнаженным мужчиной, пусть он и был демоном. Ретиарн однако не делал ничего, чтобы спугнуть ее, не позволял себе ласк, хотя желал этого больше всего на свете. Не привыкший проводить ночи без женских податливых тел, демон мучился невозможностью насытиться Плейт так, как того желал. Но она была невинна. Невинна, а к тому же являлась той, кто спас его от смерти. Он был в долгу перед ней и не мог растоптать ее представления о мужчинах таким грубым способом.

      – Как шея? – вместо ответа задал он вопрос.

      Плейт нахмурилась и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Потом осторожно пошевелила головой из сторону в сторону и улыбнулась.

      – Прошла. Спасибо тебе.

      Демон пожал плечами.

      – Обращайся.

      ***

      Сейчас, вспоминая тот случай, Ретиарн прекратил массаж, сделав над собой усилие. Ведь после того дня Плейт словно отгородилась от него и несколько недель ходила словно на иголках. Будто ждала, что он нападет.

      А как же ему хотелось так поступить! Просто схватить, бросить на кровать и сорвать ненужные тряпки, что скрывали ее созревшее для ласк тело! Он был любил ее всю ночь и весь день, уделяя внимание каждому уголку запретного податливого плода.

      Но он не делал ничего. Лишь продолжал быть другом, в котором она так нуждалась. И постепенно их отношения снова стали такими, какими были до того дня. Плейт рассказывала ему обо всем, что приходило в ее светлую голову, а он, в свою очередь, всегда поддерживал беседу, советуя или направляя. Ему нравилось говорить с ней. Плейт была умной и живой. Девушкой, с которой не было времени скучать. И он искренне не понимал, почему она до сих пор оставалась одна. Почему никто не видел этот не ограненный бриллиант?

      Ретиарн понимал, что желает познать ее сладость. Также сильно, как если бы он тонул и нуждался бы в воздухе. Но что поделать с желанием, которое никак не утолить?

      – Куда пойдем? – Плейт заколола волосы, чтобы они не растрепались на ветру и сняла с себя рабочий