Отравленная страсть. Сергей Бакшеев

нос. Рука сгребает опавшие листья. Выбираю кленовый, самый красивый, рву зубами. На языке горечь.

      В тот вечер мы с Женей так и не поцеловались. И в другой – тоже. Накануне на школьном вечере я танцевал с ней медленный танец. Я прикасался к ее телу. Я не помню более приятных мгновений за первые пятнадцать лет своей жизни.

      А потом отца перевели служить из Белгорода в Приозерск, и я уехал в Казахстан. Женя Русинова была во дворе, когда я уезжал на вокзал. Я сжал в руках ее ладонь. И всё. Тонкие пальцы скребнули ноготками, когда меня позвали в машину.

      Еще я обещал писать письма. И написал длиннющее письмо сразу, когда появился обратный адрес. Но ответа не получил.

      – Почему ты не ответила на письмо? – спросил я в телефонную трубку.

      – Я не получала, – удивилась Женя.

      – А я обиделся… Подумал, что ты с Витькой… И второе не писал.

      – Я тоже обиделась. Лена уверяла, что ты ей пишешь.

      – Неправда!

      – А я верила. Тогда мальчишки с теми заигрывали, у кого уже грудь выросла. А у меня…

      – Дураки мы были…

      – Да.

      – А я тебя сегодня совсем не узнал. Ты такая… красивая.

      – Тиша… – Повисло молчание. Я вслушивался в ее дыхание.

      – Что?

      – Тиша, ты можешь приехать ко мне?

      – Сейчас?

      – Да.

      Я взглянул на часы. Полдвенадцатого ночи.

      – Могу, – еле слышно выдохнул я.

      – Приезжай обязательно. Только не говори никому, куда ты едешь. Не скажешь?

      – Не скажу, – в этот момент я мог пообещать все, что угодно.

      – Я живу недалеко, – она подробно объяснила, как ее найти. – Ты еще успеешь на автобус.

      Мне не нужен был транспорт. Я не мог стоять неподвижно и ждать. Вахтер, наверное, успел заметить только подошву моей кроссовки в захлопывающемся дверном проеме. Я бежал вприпрыжку по ночным улицам.

      – Женя. Ев-ге-ни-я. Же-неч-ка, – я как леденец пробовал на вкус ее имя и смаковал его.

      Солидный кирпичный дом, нужный подъезд, четвертый этаж. Около ее двери я задержался. Странно, я впервые иду в двенадцать часов ночи на свидание к девушке. Ведь это свидание? Я даже не спросил, зачем она позвала? Я не спросил, одна она или нет? А что, если она с родителями, а я припрусь среди ночи? Как себя вести?

      И тут в глазах помутнело. Как же я забыл! Она любовница, этого мерзкого Калинина, которого собиралась убить Ирина!

      А что, если Глебова соврала на счет любовницы? Ну, конечно, она наверняка все придумала, потому что ненавидит Калинина. Или ошиблась. Как я раньше не догадался! Женечка Русинова чистая и светлая!

      Я люблю ее! Люблю!

      Но она целовалась с Калининым. Его рука обнимала ее плечо, а потом угнездилась на талии. Она поддавалась его рукам. Кто же ты, Женя?

      Палец неуверенно коснулся черной кнопки на стене. За обитой дверью замурлыкал звонок. Я хмуро смотрел в выпуклый глазок, в душе бултыхалась неприятная муть.

      Торопливо щелкнули замки. Дверь распахнулась.

      Передо мной стояла Женя Русинова!