Тысяча поцелуев. Джулия Куин

вдруг осознал, что кричит, хотя понятия не имел, что именно. Червонная королева споткнулась… триста шесть на сорок два – двенадцать тысяч восемьсот пятьдесят два… Вино расплескалось по всему полу, а Дэниел стоял столбом и только повторял:

      – О чем это он?

      – Ты никак не мог получить туза! – прошипел Хью.

      Туз вышел за валетом, за ним следовала десятка…

      – Но получил, – пожал плечами Дэниел, рыгнув.

      – Ты не мог! – отрезал Хью, покачиваясь, чтобы сохранить равновесие. – Я знаю все карты в колоде.

      Дэниел глянул вниз, на карты. Хью смотрел на королеву бубен, с шеи которой капала мадера. Как кровь.

      – Поразительно… – пробормотал Дэниел, глядя на Хью в упор. – Я выиграл. Подумать только.

      Он издевается, что ли?! Неужели Дэниел Смайт-Смит, такой уязвимый граф Уинстед, издевается над ним?

      – Я требую сатисфакции! – прорычал Хью.

      Дэниел удивленно вскинул голову:

      – Что?!

      – Назовите ваших секундантов.

      – Вы меня вызвали на дуэль?

      Дэниел, не веря собственным ушам, повернулся к Маркусу:

      – По-моему, он бросил мне вызов.

      – Дэниел, заткнитесь! – простонал тот, моментально протрезвев.

      Но Смайт-Смит отмахнулся от него и воскликнул:

      – Хью, не будьте ослом!

      Все, терпение лопнуло! Хью не раздумывая ринулся вперед. Дэниел попытался отскочить в сторону, но не успел, так что оба рухнули на пол. Ножка стола впилась Хью в бедро, чего он даже не почувствовал, потому что награждал Дэниела ударами: один, другой, третий, четвертый… – пока чьи-то руки не оттащили его, едва удерживая на месте.

      – Проклятый мошенник! – не мог успокоиться Хью.

      – Вы идиот! – парировал Дэниел, стряхивая с лица капли крови.

      – Я требую сатисфакции.

      – О нет, не вы, – прошипел Дэниел. – Это я требую сатисфакции!

      – «Пэтч оф грин»? – холодно спросил Хью.

      – На рассвете.

      Воцарилось напряженное молчание: все ждали, пока кто-то из ссорившихся одумается.

      Но они, конечно же, не одумались.

      Хью улыбнулся, чувствуя, как растягиваются губы. И когда он смотрел на Дэниела, видел лицо другого человека.

      – Так тому и быть.

      – Вовсе не обязательно было так уж… кардинально, – с гримасой заметил Чарлз Данвуди, заканчивая осмотр пистолета.

      Хью не потрудился ответить: слишком уж болела голова.

      – То есть я верю, что он смошенничал, должен был смошенничать, поскольку… видите ли, вы – это вы, а вы всегда выигрываете. Не знаю, как это вам удается, но что есть, то есть.

      Хью едва шевельнул головой, но глаза описали медленную дугу в направлении лица Данвуди. Неужели он смеет обвинять в мошенничестве его?

      – Думаю, все дело в математике, – продолжал разглагольствовать Данвуди, не обращая внимания на сардоническую гримасу Хью. – Вы в ней выше всяческих похвал…

      Приятно. Всегда приятно, когда тебя хвалят – не важно, за что.

      – …и я