Амурский ангел. приключенческий роман. Александр Никонов

клумб, дорожек из красных тротуарных кирпичей. Дед, подходя к узорчатой кованой калитке, только насмешливо пробурчал:

      – Вот живут кулаки. Целые хоромы. И на что им энтот дворец, его отопить целую кучу денег надо. – Он нажал на кнопку звонка. – Антиресно, а кто же в нём убирается, неужто всё сами?

      Из встроенного динамика переговорного устройства донёсся женский голос:

      – Кто там?

      – Дед Пихто, – недовольно пробурчал дед Устин. – А кого ждали-то, аль упыря.

      – Ой, дедушко! Заходи, заходи.

      Щелкнул электрический замок, калитка отворилась, и почти в тот же момент распахнулась входная дверь дома, и из неё выскочила низенькая пухлая женщина в домашнем голубом халате. Она бросилась к старику, обняла его и поцеловала в заросшую щёку. Защебетала:

      – Здравствуй, дедушко, здравствуй. А мы тебя так ждали, всё со дня на день, со дня на день, часы считали.

      – Я-то думал, что вы погорели, а вы тут слёзы да сопли разводите.

      – Да это я от радости, ведь два года не виделись, ну, немножко меньше. Да ты проходи, проходи, утомился, неверно, в дороге.

      Устин Герасимович недовольно проворчал:

      – С чего мне утамливаться, чать не пешком по тайге лазал, сначала на этой железной грохоталке летел – аж уши заложило, потом на автобусе.

      Увидев за спиной старика рюкзак и ружьё в чехле, женщина участливо пропела:

      – Дедушко, ну зачем ты это тащил, тяжело ведь.

      – А ты, Нюра, наверно, до сих пор думашь, что в тайге прошпекты проложены. А в тайге без харча и ружья – погибель. Ведь я до геологов целых пять часов добирался. Изнежились, поглупели вы тут все в городах-то, простого не понимаете.

      – Да ты проходи, проходи, дедушко, – не угоманивалась Анна. – Рюкзак-то мне давай, и ружьё тоже.

      – Сидор бери, а переломку не дам, она только хозяина любит. Дома-то есть ли кто?

      – Одна я, одна. Лушка в школе, сегодня последний экзамен сдаёт, а Максим на работе, у них там сегодня беда – таксист машину разбил. Хорошо хоть сам живой остался.

      Когда вошли в дом, хозяйка помогла старику снять гулами и олочи, подала домашние тапочки. Устин Герасимович оглядел просторный холл с колонной в центре и пошёл за хозяйкой, ворча:

      – У вас тут почище, чем в тайге, заблудиться можно. Одних дверей вон скока. Когда отстроиться-то успели?

      – Да к прошлой зиме и въехали.

      – Дорого, наверно, хоромина-то обошлась?

      – Так зарабатываем же, дедушко. Мой-то хозяин, таксопарк у него свой, а я бухгалтером.

      – Ну и ладно. Только не пойму, зачем такую громадину надо было сооружать. Человеку много ль надо: где прикорнуть, где поесть да посидеть.

      – Пойдём, дедушко, я тебя покормлю. Наголодался, наверно.

      – Это потом, – твёрдо отказался дед Устин. – Мне бы сейчас помыться, запаршивел совсем.

      После ванной и чая с баранками дед Устин, вытерев полотенцем усы и бороду,