Несущий смерть. Стивен Кинг

камера моя», – подумал Кевин. Казалось, это мгновение должно было вызвать счастье и радость. Но вместо этого именинник снова почувствовал пробежавший по спине холодок.

      Камера то ли пискнула, то ли зажужжала, короче, издала характерный звук, которым сопровождается появление из ее чрева очередного снимка.

      – Дай посмотреть! – закричала Мег.

      – Не торопись, милая, – остановил дочку мистер Дэлевен. – Изображение проявляется не сразу.

      Мег пристально смотрела на серую поверхность, еще не ставшую фотографией. Так женщины при гадании вглядываются в хрустальный шар.

      Вся семья наблюдала проявление фотографии с той же озабоченностью, что и церемонию зарядки камеры: обычная американская семья затаив дыхание ждала, что из всего этого выйдет.

      У Кевина напряглись все мышцы. Мальчик не мог понять почему… но напряглись. И он не мог оторвать глаз от серого квадрата в белой рамке, отмечающей границы кадра.

      – Кажется, я вижу себя! – радостно вскрикнула Мег.

      И тут же добавила:

      – Нет. Это не я. По-моему…

      В напряженном молчании они наблюдали, как серый фон проясняется, точно так же, как, по словам многих, уходит туман из хрустального шара гадалки, а изображение становится все более отчетливым.

      Тишину нарушил мистер Дэлевен.

      – Что это? – спросил он всех и себя. – Какая-то шутка?

      Кевин положил камеру на край стола и тоже смотрел, какая получается фотография. Мег, увидев изображение, отступила на шаг. На ее лице застыло удивление. Обернувшись к отцу, девочка задела камеру рукой и сшибла ее на пол.

      Миссис Дэлевен, словно в трансе, не отрывала глаз от фотографии. Звук ударившейся об пол камеры испугал ее. Она вскрикнула и отшатнулась, споткнувшись при этом о ногу Мег и потеряв равновесие. Мистер Дэлевен потянулся к жене, невольно оттолкнув Мег, стоявшую между ними. Он не только поймал миссис Дэлевен, но и сделал это очень элегантно. На мгновение возникло ощущение, что они замерли в танце: рука женщины отброшена назад, спина выгнута. Мужчина же склонился над ней, словно обещал, что защитит и не даст упасть.

      Одиннадцатилетней Мег никто ничего не обещал. Она крепко приложилась животом об угол стола. И могла бы получить серьезную травму, если бы последние полтора года не занималась балетом три раза в неделю. Особым талантом девочка не отличалась, но балет ей нравился, да и укреплял мышцы. Так что живот самортизировал удар, как хорошие амортизаторы уменьшают тряску на ухабистой дороге. Однако на следующий день на животе появилась черно-синяя полоса. Такие синяки не проходят почти две недели. Сначала становятся лиловыми, затем желтыми, наконец исчезают… процесс, обратный тому, что идет на полароидной фотографии.

      Ударившись об стол, Мег вскрикнула не только от боли, но и от неожиданности. Огромный торт, который должен был проявиться на первой фотографии, сделанной новой камерой Кевина, соскользнул со стола. Миссис Дэлевен не успела даже начать: «Мег, с тобой все в порядке?» – как остатки торта с чавканьем упали на «Солнце-660», а крем полетел всем на