Всех скорбящих Радость (сборник). Юлия Вознесенская

атанную машинами; они свернули по ней направо, в лес, стоявший стеной прямо метрах в ста от насыпи железной дороги. Шли теперь рядом, но все равно молчали. Луна освещала разъезженное полотно дороги и лес по обочинам, под ногами скрипел снег да изредка хрустели льдинки в колеях. Они уже прошли с километр, как позади что-то страшно и тоскливо взвыло:

      – У-уйди-и-и!

      – Что это, Митя? – спросил Яков, вздрагивая и оглядываясь.

      – Да это ж поезд, Яша! Он всегда в лесу так страшно кричит, – ответил Митя.

      – Это встречный, должно быть?

      – Он самый.

      – Зря я с тобой поехал. Ну да теперь все равно, на обратный поезд мне уже не успеть.

      – Да, не успеешь, – согласился Митя. – А следующий только завтра.

      – Во сколько?

      – Да в это же время. У нас тут один поезд на Москву по будням ходит и два в воскресенье, утренний и вечерний.

      – Понятно… Зря я поехал.

      На это Митя ничего не сказал. Поезд простучал позади и затих. И тут же заухал потревоженный им филин: «Охо-хо-хо! Охо-хо-хо!». Ему поддакнул сыч: «Угу, угу-гу-у! Угу, угу-гу-у!». Потом все снова стихло, остался только скрип снега под ногами.

      – Неприятная какая тишина, – поежился Яков. – Будто на кладбище.

      Митя тихонько запел что-то монастырское, восторженно-тягучее, с припевом «Радуйся, Радосте наша, избави нас от всякого зла и утоли наша печали!»

      – Мить, а ты помнишь, давным-давно была песня с похожими словами? – И Яков тихонько запел:

      Утоли моя печали, утоли!

      Как молитвы, улетают журавли,

      Прямо в небо отрываясь от земли!

      – Не помню… А ты пой, пой дальше, Яша, может, и я вспомню!

      – Я дальше не помню. Слова запоминающиеся: «Утоли моя печали». А откуда это?

      – Это, Яша, название иконы Пресвятой Богородицы – «Утоли моя печали». Есть такая чудотворная икона в Москве. А у нас в монастыре имеется ее список.

      – Список – это копия?

      – Ну да.

      – И она что, тоже чудотворная? – с едва заметной усмешкой спросил Яков.

      – Не знаю, Яша. Люди говорят, помогает…

      – Утоляет, значит, печали?

      – Утоляет. Если кто с верой молится.

      – А если веры нет – не утоляет? Вот мне что, не поможет она?

      – Как это «веры нет»? Ты разве в Бога больше не веруешь, Яша?

      – В Бога-то я верую… Я в Божью справедливость не верю, Митька.

      – Вон оно как…

      – А ты скажешь, что Бог справедлив?

      – Ну…

      – Да как же Он справедлив, если забрал от меня мою Ийку? Ведь она для меня была все на свете!

      – Да, ты ею жил и дышал, Яша. Она чу́дная была, твоя Ия.

      – Таких ведь больше и нет. Я как только имя ее необыкновенное услышал – Ия, так и понял, что это чудо мне явилось, а не девушка. Так ведь теперь и не называют никого – Ия!

      – Редко, но все-таки называют, в святцах-то имя стоит. Ия по-гречески значит «фиалка».

      – Это я давно узнал и звал ее Фиалкой. Весной у нее на могилке, если жив буду, фиалки посажу… Фиалочка моя тихая…

      – Да, сокровенной красоты и тишины была женщина.

      – А ты знаешь, Митька, ведь Ия никогда не хохотала! И вообще смеялась очень редко. А вот улыбалась – постоянно. Каждая фраза у нее начиналась с того, что сначала ее губы чуточку улыбались, а уже потом она произносила какие-то слова. Сколько раз заговорит со мной – столько раз и улыбнется. Вот скажи, почему твой Бог забрал ее у меня? Ему-то она зачем понадобилась?

      Митя не ответил, только вздохнул.

      – И даже детей у нас не было! – продолжал Яков. – Если бы у меня от Ии хоть ребенок остался…

      – Ты все думаешь только о себе, Яша.

      – Как тебя понимать?

      – Вот жалеешь, что детей у вас не было: а ты подумал, каково было бы Ие, умирая, знать, что ее ребенок останется наполовину сиротой или у него мачеха будет?

      – Да, об этом я не думал… Так что же, Бог потому и не давал нам детей, что собирался Ию у меня забрать?

      – Не знаю, Яша. Но так ведь лучше, что без детей?

      – Не знаю, не знаю… Я только одно знаю: злобные, жадные и развратные телки почему-то живут и процветают, а Ийки моей нет – «Бог взял»!

      – А ты спроси наоборот, Яша.

      – Как это – наоборот?

      – Ты спроси, зачем Он тебе ее дал?

      – Почему это мне ее Бог дал? Я сам себе жену нашел.

      – Как же, как же! Помню я, каких девиц ты до Ии в подружки себе находил!

      – Лучше не вспоминай, брат.

      – И то верно. А как ты ее встретил, помнишь?

      – Случайно встретил.

      – У Бога в таких делах случайностей не бывает, Яша. Так ты помнишь?

      – Помню, конечно! Еду