Замок на Вороньей горе. Андрей Васильев

вызвали немалое удивление, которое было буквально написано на наших лицах. Ладно бы он на нас наорал: мол, не успели приехать, уже глотки друг другу рвете. Или просто вышвырнул за порог зачинщиков. Даже Гарольд, похоже, опасался подобного развития событий. Но вот варианта, что маг захочет узнать причины обычного в принципе поступка, почему один человек хочет убить другого, мы предвидеть не могли. Сама мысль об этом казалась абсурдной.

      В нашем мире убийство не такая уж необычная вещь. В моем – точно. До того как я стал бароном, правда, мне убивать не доводилось, но смерть всегда ходила рядом. А уж как у меня титул появился, так я и сам стал заправским душегубом. Но мне бы в голову даже не пришло копаться в себе, чтобы найти мотивы этого деяния. Мастер Гай сказал: «Убивай, чтобы освоить это дело и не оплошать в будущем». Я убивал. Все просто и понятно.

      – Так это… – Парень показал топором на Гарольда. – Они благородные.

      – И? – Ворон отогнул один палец. – Дальше.

      – И все. – Простолюдин явно не понимал, что от него хотят. – Этого мало, что ли?

      – Понятно. – Маг вздохнул. – На самом деле все проще. Ты не слишком-то и думал над тем, чем конкретно тебе насолил этот человек. Ты считаешь, что вправе его убить, но не задумываешься над тем, зачем это нужно. Или над тем, кому это нужно.

      По лицу Мартина пробежала тень беспокойства.

      – Плохо не то, что ты не думал над такими вопросами. Плохо то, что и остальные этого не сделали, – невесело произнес Герхард и снова обвел глазами так и не разошедшихся поединщиков. – Почти три десятка человек. Половина потенциальных учеников. И из такого количества неглупых на вид ребят осознали, что происходит на самом деле, только два-три человека. Остальные были готовы просто махать сталью, думая, что это просто и весело. И еще есть те, кто собирался на это глазеть.

      – Это ж чистюли, что они о жизни знают? – как-то по-свойски ухмыльнулся простолюдин, полагая, что задушевный тон мага дает ему некоторую свободу действия.

      – А ты что про нее знаешь? – В голосе мага я услышал сожаление. Именно сожаление, которому здесь вроде не место. – Ты крестьянин, сын крестьянина. Не знаю, где ты взял это оружие, но пользоваться ты им не умеешь. И настоящей смерти ты в глаза не видел. Ты вообще смерть не видел, кроме той, что всегда находится рядом с людьми, которые заканчивают свой век и уходят в мир иной под плач ближних своих.

      Раздалось несколько смешков. Матиуш, опешивший от таких слов, теперь выглядел придурковато.

      – Что смеетесь? – Ворон сам усмехнулся. – Думаете, вы больше видели? И что-то поняли? Вот уж нет.

      – Эх, магистр! – Недалекий Матиуш никак не мог угомониться. – Вы просто пришли не вовремя!

      – Это да, – признал маг. – Тут ты угадал. Значит, хочешь железом позвенеть?

      – Еще бы!

      Я бы на месте этого обалдуя уже давно покаялся, сказав, что и в мыслях ничего подобного не держал, а после затерялся в толпе. Даже дураку было бы понятно,