Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1. Коллектив авторов

30–35 % чистых внутренних капиталовложений (в 1861–1894 гг. – 15–20 %). США в 1815–1914 гг. активно привлекали иностранный капитал. По оценкам, его общий объем возрос в 1820–1914 гг. более чем в 80 раз и достиг к началу Первой мировой войны 7,1 млрд дол. Это государство было тогда крупнейшим должником в мире. Но ввиду значительных масштабов национальной экономики размеры обязательств США другим странам были эквивалентны примерно 1/5 их ВНП. Что касается доли чистого притока иностранного капитала в финансировании нетто-инвестиций, то этот индикатор не превышал в целом 12–14 % в 1800–1840 гг. и 7–9 % в 1840–1890 гг.

      Таким образом, роль внешнего финансирования экономического роста (за исключением некоторых малых и средних стран) в период «промышленного рывка» была относительно невелика. Однако на предмодернизационном этапе, который охватывает 20–30 лет до начала индустриализации, внешний финансовый и технологический импульс был весьма важным стимулирующим фактором, во многом определявшим траекторию последующей хозяйственной эволюции.

      Вклад экспорта в увеличение ВВП на стадии индустриализации был также весьма весомым. Он достигал в Великобритании в 1780–1800 гг. 37–39 % (с учетом изменения условий торговли 43–45 %), во Франции в 1850–1869 гг. 39–41 (35–37 %), в Германии в 1850–1870 гг. 42–44 (39–41 %), в Японии в 1900–1913 гг. 45–47 % (44–46 %). Таким образом, в период «промышленного рывка» за счет роста экспорта в Великобритании, Франции, Германии и Японии было получено не более 25–30 % увеличения их ВВП, а в США и Италии – 7–8 и 5–7 %. Но если сопоставить соответствующие данные XVIII в. и последующего столетия, можно обнаружить, что ускорение общеэкономического роста – с 0,5–0,7 до 1,8–2,2 % в год (в Западной Европе – с 0,5–0,7 до 1,6–1,7 %) – было лишь отчасти связано с увеличением прямого эффекта (вклада) внешнего спроса – с 4–5 до 12–14 % (в Западной Европе – с 4–5 до 22–23 %). Иными словами, вопреки весьма распространенным представлениям, ускорение экономической динамики на этапе промышленного переворота было преимущественно (в четверке крупных западноевропейских государств – на 2/3, а в целом по Западной Европе, США и Японии – на 5/6) вызвано развитием внутреннего рынка этих стран.

      В отечественной и зарубежной литературе встречаются суждения о якобы существенном вкладе колониальных и зависимых стран (как импортеров готовой продукции) в индустриализацию ныне развитых государств. Это явное преувеличение. Судя по имеющимся оценкам, в XIX в. не более 6–14 % всей продукции обрабатывающей промышленности стран Запада и Японии (составлявшей 2–3 % их ВВП) реализовалось в периферийных странах, а в 1899–1938 гг. – соответственно 5–8 и 1,5–2,5 %. Однако для некоторых западноевропейских государств, включая Великобританию, эти показатели на отдельных этапах развития были, быть может, в 1,5–2 раза выше, что, возможно, и явилось основой указанных суждений. Таким образом, рынки стран Востока и Юга служили важным, но дополнительным источником увеличения экспорта для большинства будущих капиталистических держав и вряд ли могли коренным образом повлиять на ход их индустриализации.

      В