Разбитая ваза. Надежда Майская

и, выехал из двора.

      – Вы кто? – прохрипела дамочка. – Куда вы меня? Где моя сумка?

      – Вам нельзя разговаривать! – сердито рявкнул он, хотя это была глупость, причем полнейшая, наоборот, надо чтобы она оставалась в сознании, надо с ней говорить, но он еще не придумал, что сказать и как объяснить, поэтому продолжал злиться и рычал. – В травму вас везу, не бойтесь. И сумка, и ключи, все здесь.

      Потерпевшая притихла, только продолжала держаться за голову и раскачиваться.

      Стас помчался в травмпункт, благо – дорогу знал, как-то Люська, в порыве злости, вместо капусты, пластанула ножом по пальцу. Хороший получился разрез, на совесть. Зашивали.

      Агапову пришлось за ней ухаживать, неделю у нее жил.

      Народу в травме было много, что неудивительно, погода добавила работы врачам.

      Спортивного вида паренек, баюкая руку, раскачивался взад-вперед, рядом с ним сидела пожилая женщина, горестно смотрела на него, что-то говорила тихим успокаивающим голосом. Мимо прыгал на одной ноге, другую, согнув в колене, словно выполнял упражнение, довольно тучный мужчина, опираясь всем своим весом на жену, жена, к счастью, тоже была не худенькая. В длинном коридоре стояло много кресел, одна треть их была занята.

      Им повезло, почти рядом с входом в кабинет, освободилось кресло, Стас усадил раненую на стул, а сам заглянул в кабинет. Очередь на него зашипела, из кабинета рявкнули:

      – Закройте дверь!

      – Простите, у меня травма головы, – попытался объяснить Стас.

      – У всех травмы! По очереди!

      Он закрыл дверь, повернулся и наткнулся на «быка».

      – Слышь, мажор, самый умный? Отвали от двери! – Мужик лет тридцати, бритоголовый, мощный, тихонько потянул его за куртку.

      Стас хотел, было ответить насчет мажора, но вдруг стало не до глупых препираний, а жаль, кстати, повстречай он у подъезда этого мужика, поговорили бы.

      Резко оттолкнув «быка» он кинулся к своей подопечной, та медленно заваливалась на бок. Он слышал, как возмутился «бык», но Стасу было не до нежностей. Потерпевшая была в обмороке, чего никак нельзя допускать, умрет, беды не оберешься.

      Стас подхватил женщину на руки, крякнув под ее весом и вломился в кабинет.

      – Травма головы, больная в обмороке!

      – На кушетку кладите, – недовольно произнес пожилой травматолог, но тут же согнал с кушетки брата-близнеца «быка», – вы, юноша, постойте, сейчас медсестра с вами закончит, и впредь с такими пустяками учитесь справляться сами. Что случилось?

      – Не знаю, подобрал возле подъезда, темно, не успел осмотреть, – ответил Стас. – Кровь лицо залила, я сразу к вам.

      – Вы врач? Света, нашатырь! И давление измеряй. Как это тебя угораздило, милочка? Нежные барышни, в обморок как в старину, от царапин падают, – комментировал врач, аккуратно осматривая пациентку. – Кровотечение остановилось, рана неглубокая, бровь рассечена, зашить надо. Волосы сбреем, вы, надеюсь, не станете возражать? Так, а что это за осколочки? Похоже на стекло или хрусталь. Откуда у нее в волосах