Кулинарная книга разбитых сердец. Марина Валентиновна Милоданская

с чашкой кофе и добрыми мыслями о себе.

      Глава 3. Пирог, который не судит

      Кирилл сидел за кухонным столом, глядя на кольцо, лежащее на ладони. Простое, серебряное, немного поцарапанное – теперь уже не знак обещания, а реликвия из прошлой жизни. Вчера он снял его впервые за восемь лет. Не потому что хотел. Потому что больше не было смысла притворяться.

      Развод состоялся неделю назад. Подписи поставлены, ключи отданы. Разделили имущество, книги, даже любимую кофеварку. Только воспоминания делить не стали – каждый унёс свои.

      Он думал, что будет чувствовать злость. Или облегчение. Но было только опустошение. Как после долгого похода – когда приходишь к финишу и не знаешь, зачем вообще шёл.

      На кухне было тихо. Слишком. Кирилл встал, открыл шкаф. Там стояла старая потрёпанная кулинарная книга в зелёной тканевой обложке – наследство от бабушки. Он взял её машинально, просто чтобы занять руки.

      Листая страницы, он на секунду почувствовал запах её дома: ваниль, запечённые яблоки и чуть-чуть гвоздики. Страница «Яблочный пирог, как у нас дома» была заложена засохшим клевером. Он уже собирался перевернуть её, как вдруг из книги выпал сложенный листок бумаги.

      Почерк был знакомый – круглый, немного кривоватый, синими чернилами.

      «Кирюша, если ты читаешь это, значит, ты решил испечь пирог. Или тебе грустно. Или и то и другое.

      Я просто хочу сказать: ты справишься. Какая бы буря ни бушевала у тебя в жизни, пока у тебя есть яблоки, мука и немного тепла – ты не потерян. Пирог не судит. Он просто есть.

      Пеките, плачьте, смейтесь, но не забывайте жить.

      С любовью, твоя бабушка».

      Кирилл читал письмо, и что-то тёплое раскрылось внутри. Он не заметил, как по щеке скатилась слеза. Не из отчаяния. Из какой-то светлой, глубокой грусти, в которой пряталась надежда.