Анжелика и дьяволица. Анн Голон

волка, он задумчиво взглянул на нее и сокрушенно вздохнул:

      – Допустим… Но в кораблекрушении моей вины нет.

      – А чья же?

      – Этих чертовых береговых разбойников, тех, что размахивали на берегу своими фонарями, чтобы заманить нас на эти треклятые скалы.

      Внезапно он как будто опомнился.

      – Что вы там говорили про моего единорога? Может, я смогу позолотить его? Это мысль!.. Мой отец был золотильщик. Я немного знаком с этим ремеслом… Только бы найти золото. А где прикажете искать сусальное золото в этих проклятых краях, где одни дьяволы да морские разбойники!..

      – Как знать, авось найдем! Разве вы не знаете, что золото – это по части дьявола?

      – Не надо так шутить, сударыня! – воскликнул Адемар, который шел за ней следом.

      Капитан неистово осенил себя крестным знамением, однако не преминул добавить:

      – Тем хуже! Тем хуже для дьявола. Если вы найдете сусальное золото для моего единорога, я ваш по гроб жизни! Заранее благодарю, сударыня! Хотя бы вы добры ко мне.

      И он ушел, заметно повеселев.

      Котенок выбрался из рук Анжелики и принялся обнюхивать дверь.

      – Смотри, чтобы он опять не сбежал… Лови его, Адемар! Почему ты постоянно за мной ходишь, бедный мальчик?

      – А думаете, охота быть повешенным, как мне пообещал губернатор Акадии!.. А еще мне надобно рассказать вам мой сон. Я видел ангела, но он был красный, весь красный, с головы до ног. Как-то ненормально для ангела…

      Анжелика вошла к себе в спальню. Котенок по-хозяйски проследовал за ней. Хвост трубой, он прямиком подошел к пожалованному ему накануне толстому одеялу, устроился на нем и принялся старательно вылизывать свою шерстку.

      Глава IX

      Амбруазина де Модрибур в черном бархатном платье с кружевным воротником сидела подле окна. Темный наряд еще подчеркивал ее бледность и придавал ей сходство с сиротой-инфантой. Скрестив руки на коленях, она, казалось, была погружена в глубокие раздумья. Камеристки старались не нарушать царившую в комнате тишину.

      При появлении Анжелики герцогиня быстро подняла голову. Движения ее отличались изяществом, но в них ощущалась не лишенная очарования природная порывистость, что придавало Амбруазине еще более юный вид.

      – А, вот и вы, сударыня, – промолвила она. – Я вас ждала. Боже, как же я вас ждала! Ну наконец-то!..

      В ее глазах сияла едва сдерживаемая радость.

      – Вы поднялись с постели, – отвечала Анжелика, – и я надеюсь, оправились от своих недугов? Хорошо ли вы спали? Впрочем, вы по-прежнему очень бледны.

      – Ничего страшного. А я как раз размышляла о том, что чересчур докучаю вам и господину вашему супругу, заняв ваши личные покои. Теперь я могу переселиться, хотя все еще чувствую себя разбитой. Капитан Саймон только что сообщил мне, что наше судно пропало вместе со всем, что было на борту. Никакой надежды найти его.