Вениамин. Таислав Заботин

Валентина пошла.

      Вениамин догнал её.

      – Но подождите, Валентина. Мне интересно было бы узнать у вас, что вы думаете об Илоне Маске и освоении Марса.

      Валентина помотала головой и улыбнулась одними уголками губ.

      – Какой нелепый подкат. Первый раз встречаю такого ловеласа-недотёпу.

      И она быстро пошла вперёд.

      7

      – Нагревательный элемент, – тихо повторил Вениамин и сделал запись в тетради с конспектом урока.

      Он готовился к урокам, конспектировал материал. Перед ним на столе стоял ноутбук, в котором он в интернете искал нужную информацию.

      В комнату вошла Алёна. Она стала за Вениамином, хмыкнула.

      – Не могу поверить, что за эту работу заплатят восемьдесят тысяч, – сказала она.

      – Заплатят, заплатят. Нынче в московских школах платят щедро.

      Настал следующий день. Вениамин вёл урок в восьмом классе. Тема урока была "Бытовые электроприборы". На белом полотне через проектор демонстрировался план утюга. Вениамин ходил около него с указкой и говорил:

      – Это, ребята, подошва с каналами для выхода пара. Для чего она предназначена? Кто скажет?

      Вениамин повернулся к классу. Рыжий мальчик с первой парты поднял руку.

      – Да, Алёша, – разрешил ему ответить Вениамин.

      – Для того, чтобы пар выходил из утюга.

      – Отлично, Алёша, пять.

      Вениамин снова повернулся к схеме утюга. За его спиной раздался истошный девчачий визг. Вениамин стремительно обернулся, поправил очки.

      – Что происходит?

      На предпоследней парте сидела Лиза Горохова. Она пожаловалась:

      – Казаков меня схватил за грудь, Вениамин Борисыч.

      Казаков, сидевший позади Гороховой, большой и сутулый с лицом получеловека-полугомодрила состроил крысиную гримасу и бросил:

      – Ты чего, шлюха, развизжалась? Какая у тебя грудь? Так фигня – титьки ни о чём.

      Вениамин в миг позеленел.

      – Казаков, извинись немедленно!

      – Чего?

      – Я сказал, извинись быстро!

      – Да пошёл ты на х…

      Вениамин в секунды подлетел к офонаревшему хулигану и влепил ему прямо в лицо звонкую оплеуху, так что тот полетел назад вместе со стулом, так что стукнулся головой о шкаф. Со шкафа ему на голову посыпались книги и тетради.

      Через десять минут Вениамин сидел уже в кабинете директора. Они были одни. Бронислава Викторовна была большой широкой женщиной неопределённого возраста в розовом платье. Она стояла спиной к Вениамину, лицом к окну.

      – Как вы могли? – то ли спросила, то ли констатировала факт она.

      – Простите, простите, я идиот, – бормотал в своё оправдание Вениамин.

      – Это и так понятно. Я всё понимаю. Казаков та ещё скотина. Он избивал других учеников, доставал из штанов свои причиндалы на уроках и переменах, показывая их всем без разбору, но так… Разве можно так?

      – Что же будет дальше?

      – Дальше? Не знаю. Я бы хотела, чтобы ваше присутствие в моей школе было забыто, обнулено, будто вас тут никогда не было. Как хотелось бы вас стереть из своей жизни. Простите за такой радикализм.