Время выбора 3. Владимир Георгиевич Босин

людей. Как это понимать и по какому праву?

      Ага, дедуля захотел проверить границы дозволенного. Теоретически он почти прав. К сожалению, сейчас царь отнюдь не самодержец. А просто первый из равных, я имею в виду именитых бояр. Его старший сын носит титул наследника, ну и остальных деток величают царевичами и царевнами. А вот царёв брат не имеет официального титула. Так что для патриарха Иоасафа я просто князь Ярославский и царёв наместник определённой территории. И прямых прав на престол у меня немного. Но вот если с Алексеем и Фёдором что-то случилось, то я уже первый претендент. Решать, конечно, будет Земской собор. Но и роль церкви здесь недооценивать нельзя. Поэтому я только показал зубы и предпочёл договариваться.

      Патриарх принял это и разговор пошёл более продуктивно.

      – Не знаю, сын мой. Всякое говорят, может и было отравление, но достоверно не известно. Тело государя находится в домовой церкви и около него постоянно находятся священнослужители. Так что напрасно ты думаешь, что церковь одобряет то, что пытаются проделать бояре. Насколько я знаю, царевич Фёдор сейчас в покоях матери. Но там дежурят люди Григория Ромодановского, никого не пускают. Об Алексее Алексеевиче не перестаю молиться, но он как в воду канул.

      Не исключено. Но мне не понятно, почему кандидатура моего старшего племянника не устроила заговорщиков. В любом случае плясать нужно от причины смерти брата.

      С патриархом расстались более-менее учтиво, я даже ручку ему облобызал. А затем меня буквально скосило. Я позволил Пахому м Зубову увести себя в первую попавшую опочивальню. Дальше будто кнопку нажали и сознание меня покинуло.

      Проснулся от того, что меня нетерпеливо теребили за плечо. Это Митя Зубов пытается меня добудиться, – Иван Михайлович. Так к вам пришли – Ртищев, Одоевский и ваш испанец.

      Голова чугунная, но уже нет того ощущения безразличия ко всему.

      – Митя, неси умыться и кофейку прикажи заварить.

      Для кофейных дел у меня имеется личный слуга. Василия держу практически только за то, что он научился заваривать кофе по нескольким рецептам. И в турке на песке. А ещё с добавлением специй по-арабски в сосуде далла. Здесь не только различия в приготовлении, но и разная подготовка и перетирание зёрен.

      Вскоре я почти пришёл в себя.

      – Митя, зови гостей и завари им что-нибудь для бодрости.

      Жак весь потемнел от усталости, но смотрится бодрячком. Он видимо представляет в этой компании армию.

      Ртищев со спутником тоже выглядят усталыми. После того, как слуга принёс горячие напитки, гости отдали должное нехитрой закуске. Тонко нарезанная буженина, паштет и ломти порезанного ноздреватого хлеба. Скромно, но сейчас не до изысков. Минут двадцать мы молча насыщались. Никто не стал ломаться и отказываться от угощения.

      Ну так, я хоть поспал часов пять, а эти уверен не ложились.

      – Ну, Фёдор Михайлович, докладывай.

      Думный откашлялся, продумывая ответ:

      – Ну, значится так.