Крылья. Татьяна Солодкова

сразу видят и понимают, что от них будут требовать в ЛЛА.

      Не сомневаюсь, что из тех, кто покинул тренировочный зал после получения номерка, некоторые так и не вернутся, несмотря на то что два тура экзаменов уже позади. Не сомневаюсь, потому что из года в год повторяется одно и то же: кто-то непременно передумывает в последний момент. Но лучше сейчас, чем проучившись семестр. Моя же задача – подтолкнуть.

      Экзамен идет своим чередом и даже быстрее, чем обычно бывает. С одной стороны, это здорово – скорее управимся, но с другой – кого я буду учить? Одну Дилайлу?

      Все проваливаются, один за другим. У Лаки в пять лет и то получалось пилотировать лучше. Давно уже не пытаюсь никого с ним сравнивать – у Лаки прирожденный талант, иногда мне кажется, что он рожден в пилотском кресле, – но должны же будущие студенты обладать элементарными навыками!

      Двенадцатым мне достается парень, который даже здоровается с заиканием. Точно помню, что на устном экзамене у Джо не было никого с дефектом речи. Значит, это его от страха так проняло?

      А когда абитуриент садится в кабину, понимаю, что дело не в страхе, а в самом настоящем паническом ужасе. Замкнутое пространство мгновенно наполняется едким, удушающим запахом пота, от которого даже на глазах выступают слезы. Да что ж такое?

      Чтобы еще больше не напугать, не глядя протягиваю руку и запускаю очистку воздуха в салоне. Но как бы не так. Система не справляется. Тут нужна полная дезинфекция.

      – Н-на-ч-ч-чин-нать, м-м-мэм? – задыхаясь, спрашивает мальчишка. Да, он еще совсем мальчишка, только после школы. И да, я видела его на записях Джо – не лучший, но отвечал довольно прилично и честно заслужил свой проходной балл.

      – Начинай, – киваю. А сама раздумываю, насколько нетактично будет прикрыть нос рукавом формы?

      Ну нельзя же так бояться, в самом-то деле! А если бой? А если опасность? Куда такого пилота в космос, будь он трижды умница?

      Когда летательный аппарат с третьей попытки поднимается в воздух, его раскачивает из стороны в сторону, как пьяного. А что это за потеки на приборной панели? Это с рук мальчика натекло? Боже мой, бедняга.

      Беру в руки пульт управления и сразу задаю программу «под обстрелом». Знаю, что провалится, но это издевательство над живым человеком следует закончить и поскорее.

      Естественно, парнишка пугается еще больше, и вместо того чтобы увеличить скорость или еще что-либо предпринять «под огнем неприятеля», отдергивает руки от панели, будто та вдруг раскалилась, и закрывает лицо ладонями. Его плечи сотрясаются. Ну, приехали.

      Сверяюсь с данными в коммуникаторе.

      – Билли, все хорошо, – говорю как можно мягче. – Попробуешь в следующем году.

      С такими-то нервами – скорее никогда, но это пусть решает сам.

      – Я могу идти? – спрашивает обреченно, но уже без заикания.

      – Я тебя не задерживаю, – отпускаю.

      Бывший кандидат в студенты шмыгает носом, наконец отрывает ладони от лица и, пряча от меня глаза, выбирается наружу.

      Я же как можно скорее пробегаю пальцами по панели, запускаю программу дезинфекции