Последний патч для Эвридики. Ирина Ростова

интерфейс подключения взорвал нервные узлы.

      Вот и кончилась вечность.

      – Озадачен, – сказал ДАР-12, тоже заинтересовавшийся снимком и подглядывающий над плечом хозяйки. – Капсулы “Эдема” не убивают, а сохраняют тела, обеспечивая синхронизацию виртуальных аватаров и живого мозга, обеспечивая вечность райской жизни сознания.

      – Умный больно, – с горечью выдохнул Марк. Его родители погибли несколько лет назад, когда неожиданное землетрясение обрушило один из криоцентров “Облака”. Именно там они готовились к оцифровке, и с тех пор его единственным родственником оставалась Влада. И Ариадна, как ее придаток. – Капсулу нашли утром, Синхронизация обрублена, аватар стёрт. В журнале ошибок метка: «Эвридика‑403». Мне сказали, что это протокол на случай… ну, – он осёкся – «несанкционированного выхода». То есть, бабушка пыталась проснуться без прохождения процедур. Но только …как?

      – Эвридика, – пробормотала Ариадна. – Не может же быть?..

      – В последнем сообщении от аватара Влады было то же самое, – отметил ДАР-12, и никто и не подумал решить, что домашний робот зря вмешивается в разговоры людей. В конце-концов, его нейросеть постоянно обновлялась самой Ариадной, а на старте разработки многое привнесла и Влада. Лингвист и блестящая поэтесса, она подарила маленькому домохозяйственному механизму изрядный блок своих решений, мнений и мыслеконстурктов. – Кроме того, в моей памяти есть информация о проекте “Эвридика”, над которым работала Ариадна.

      Марк перевел на нее нахмуренный взгляд.

      – Что это за проект?

      – Вряд ли это тот же, – пожевала губу Ариадна, обдирая ее о немного сколотый имплант. Можно было бы и поменять, но она, в общем-то не собиралась жить сильно дольше, так что тратить деньги и, главное, время на какой-то там зуб совершенно не хотелось. С деньгами бы ладно – все равно она не собиралась платить ни за какие цифровые посмертия, закопают как-нибудь, и ладно. Но время – оно было теперь бесценно, потому что его осталось все меньше. – Лучше скажи мне, Марк, ее смерть будут расследовать? Это же определенно что-то ненормальное.

      – Мне сказали, что это штатное срабатывание протокола для предотвращения дублицирования сознания, и что про это есть пункт в договоре. Так что расследование производиться не будет, – скривился Марк. – Поэтому я и пришел, потому что, может, ты что-то знаешь.

      – Лучше бы я, милый, не знала, – проворчала Ариадна. Она все еще не чувствовала почти ничего, словно эмоции отупели, мешая ей почувствовать горе и заслоняя от него на время. Может быть, специально для того, чтобы она успела подумать и помочь? – Потому что проект “Эвридика” в самом деле был моим, только вот я делала его еще в “Заслоне”, когда они еще были здесь.

      – Там есть что-то общее? С этой “Эвридикой”, которая убила бабушку?

      – В какой-то мере, это тоже про возвращение, – сказала старушка, пытаясь получше вспомнить то, что было тогда, давным-давно.

      Она училась в институте по квоте “Заслона”,