Прометей. Артур Денисов

пузырями болот. Деревья скрючились в немом крике, их ветви-пальцы царапали тёмное низкое небо. А впереди горы вырастали из тумана, как чудовищный клык.

      Хайден-Хилл.

      Город обнимал горизонт, его трущобы лепились друг к другу, как струпья на прокажённом. Винсенту почудилось, что стены шевелятся – нет, это тени в окнах. Сотни теней. Смотрят. Ждут своих жертв.

      Ужасный вид напомнил Винсенту принять ежедневную таблетку успокоительного, прописанную доктором, но которой он часто пренебрегал.

      Тормоза взвыли в смертельной агонии. Вагон дёрнулся, и Винсент, не прощаясь, шагнул к выходу. Его чётки звякнули о поручень – тринадцать чёрных жемчужин с выгравированными именами почивших армейских товарищей.

      – Добро пожаловать в Хайден-Хилл, – приветливо улыбнулась проводница, открывая дверь вагона.

      – Да простит тебя Господь, сестра, – Винсент поцеловал 13-сантиметровый серебряный крест на шее под удивлённый взгляд женщины.

      Хайден-Хилл вдохнул в него запах гниющей плоти. На перроне валялась дохлая крыса, её брюхо раздулось синим пузырём. Воздух звенел от криков птиц, но когда Винсент поднял голову, увидел лишь стаю воронов, кружащихся, будто вырисовывая фигуры, похожие на демонические руны. Девушка в чёрном, в широкополой шляпе, прятала лицо под шарфом. Опершись спиной на стену, она изредка потягивала тонкую сигарету.

      И тогда – чудо. Сквозь миазмы, сквозь копоть фабричных труб, пронзила высь игла колокольни. Белый известняк одинокой церкви, девственно чистый, будто сам воздух боялся его испачкать. Винсент понял знак свыше. Это придало ему уверенность, что Реймонд точно здесь.

      – Lux in tenebris… – прошептал он, сжимая в кармане кристаллик, причудливо преломляющий свет, и шагнул вперёд. Тени на стенах вокзала потянулись за ним, удлиняясь, обретая зубы и когти, будто сжимая его в смертельную хватку. Отринув всё, он направился в единственное место, где мог чувствовать себя в безопасности, – в местную церковь святой Люсии.

      Глава V. “Расследование”

      Винсент осторожно ступал по промокшей траве, каждый хруст листьев под ботинками отдавался эхом в звенящей тишине ночного парка. Именно здесь, среди вековых дубов, когда-то пролегала тропа к церкви. Луч фонаря выхватил из мрака жуткую находку: два обезьяньих трупа, обугленные до неузнаваемости, с десятками следов от инъекций на иссиня-бледной коже.

      – Господи… – выдохнул он, сжимая распятие на груди. Священник и бывший военный медик, Винсент давно привык к смерти, но это… Это пахло чем-то большим. Экспериментом? Ритуалом?

      Он присел на корточки, изучая следы колес, вмятые в сырую землю. Широкие, с характерным рисунком протектора – грузовик, не меньше. Но дорожка обрывалась у асфальта, будто машина материализовалась из ниоткуда. Винсент достал блокнот с потёртой обложкой и записал:

      Транспорт: Грузовик, вероятно фургон. Следы ведут к месту, но нет въезда в парк. Значит, тела выгрузили заранее.

      Инъекции: Следы