Чужая тень. Оксана Есипова

лась говорить так, чтобы голос звучал низко и хрипло, как мужской. Раз уж угораздило родиться девочкой – приходилось маскироваться, чтобы как можно меньше ассоциироваться со слабым полом. Но природа иногда брала своё – в самые неожиданные моменты, такие, как сейчас, когда неплохо бы демонстрировать силу, а не высокие девчачьи ноты.

      Двор за школой был пуст. Свидетелями «позора» Аси оказались только покачивающиеся на ветру ржавые качели, обрывки объявлений на стенах старого гаража и мокрый от дождя асфальт. Но Ася отчего-то рассердилась ещё сильнее.

      Мальчишка из параллельного класса стоял, прижавшись к забору, и усиленно делал вид, что его губы не дрожат. А ещё он упорно молчал. Ася знала, что пацан на год младше, но что это меняло? Зато она девчонка, так что шансы равны.

      Эх, парнишка казался таким безобидным, но попался. Все они такие, никому нельзя доверять.

      «Богиня правосудия» держала пацана за капюшон, сжав пальцы так, будто собиралась смять банку колы. В другой руке Аси– грязная пачка сигарет.

      – Думал, не замечу? Было восемь. Стало шесть, – она наклонилась ближе и, раззадоривая себя, рассматривала царапины на лице своей жертвы, любовалась злостью и страхом в карих влажных глазах.

      – Признайся. Скажи, что взял. И я просто забуду. Может.

      – Я не… я не брал, – пробормотал он.

      Ответ неверный. Здесь ведь как в математике: дважды два всегда четыре.

      Секунда – и он уже сидел на земле. Лужа. Куртка в грязи. Слёзы.

      Ася достала из пачки сигарету, прикурила. Глубоко затянулась. Подняла ногу, примериваясь. Мальчишка заскулил и закрыл руками голову. Тьфу ты, противно.

      – Не врите мне, народ, – бросила она непонятно кому и пошла прочь, не оборачиваясь.

      Она не знала, что кто-то наблюдал за этой сценой из окна старого спортзала. Дверь в него заколочена, и Ася помнила, что это часть двора за школой безопасна. Здесь не было лишних глаз и ушей.

      Пока кто-то не пристроил камеру в окне заброшенного помещения. И теперь она бесстрастно фиксировала происходящее, оставаясь невидимой в полутьме, в которой отражение мешалось с дождём.

      А за камерой в свою очередь следили два жёлтых светящихся глаза.

      Глава 1

      До летних каникул оставалось всего две недели. Эти последние дни для Аси всегда становились самыми невыносимыми. Перемены пролетали, а вот уроки тянулись невыносимо долго. Ася подозревала, что существует всемирный заговор учителей: они притворяются, что урок длится сорок пять минут, тогда как на самом деле все три часа.

      Да, вроде бы продолжительность урока на часах и телефоне совпадала, но, может, это какое-то специальное школьное поле так искажает время? Что-то такое говорили про это на физике. Впрочем, Ася не слушала занудства, которые никогда не пригодятся в реальной жизни. Но ведь дома сорок пять минут едва хватало, чтобы пролистать ленту с короткими роликами.

      Шёл самый скучный урок – история. Марьванна (учительница Марья Ивановна) что-то невнятно бормотала про Петра Первого, все потихоньку занимались своими делами. Раньше на уроках можно было «сидеть» в телефоне, но недавно учителя во главе с директором устроили бунт, собрали родителей, напринимали каких-то дурацких внутренних документов. Теперь по школьному Уставу приходилось перед занятиями сдавать телефон, а получить обратно можно было только после окончания уроков.

      Сначала никто не воспринял угрозу всерьёз. Казалось, что можно соврать: телефон дома, или пронести с собой второй запасной смартфон, но в довершении всех бед установили ещё и рамку-детектор, обмануть которую пока никому не удалось.

      Ася зло зевнула и подперла щеку рукой. В коридоре орали семиклассники так, словно их организованно резала банда маньяков. Этот привычный шум успокаивал нервы и клонил в сон. Ася зевнула ещё раз. Откинулась на спинку стула, от скуки открыла тетрадь и машинально начала черкать: череп, молния, кошка с сигаретой.

      Но вдруг что-то изменилось. Кабинет находился на первом этаже, а Ася сидела рядом с окном и боковым зрением увидела в стекле отражение чьей-то фигуры.

      Фигура стояла напротив школы – за старой оградой, в тени деревьев. Незнакомый парень. Высокий, в чёрном худи, с надвинутым на голову капюшоном. Не двигался и смотрел прямо на Асю. И кого-то сильно напоминал.

      Сердце девочки ёкнуло. Неужели? Неужели он?..

      А вот у ног фигуры мелькала какая-то чёрная тень.

      – Верёвочкина! – неожиданно так резко позвала Марьванна, что Ася вздрогнула. – Что там в окне, кино показывают?

      Ася поморщилась. Ну, конечно. В классе почти тридцать человек, никто не слушает, а виновата она, Ася. Но ребята не подвели, никто даже не улыбнулся. Хотя если бы такую глупость сказали про кого-то другого, часть бы лениво засмеялась, чтобы заработать лишние очки.

      – Что вы, Мария Ивановна, – дерзко ответила Ася. – Любуюсь нашей Россией, которую Пётр Первый хотел видеть великой. Я что-то делаю неправильно?

      И захлопала ресницами, как глупые девчонки перед пацанами.