Хрупкие вещи. Екатерина Юргель

не выстроить эту стену,

      Под ногами кончились камни,

      Я пускаю солнце по венам,

      Луч – как молот, я – наковальня.

      Улица

      Улица стремительно льётся в море,

      Убегает, милая, я за ней.

      Городок как будто нерукотворный —

      В переливах звёзд и ночных огней.

      Моросит ли дождь, или солнце льётся

      По разбитым каменным мостовым,

      В царстве фантастических диспропорций

      Так легко себя ощущать живым.

      Так легко дышать и не знать обмана,

      Понимать на птичьем, и тишина

      Упадёт в ладони небесной манной,

      Всколыхнётся нежность с самого дна.

      И куда упрятать бы эту нежность,

      Сохранить на память куском стекла,

      Летом на просоленном побережье

      Станет сиротливо, темно и снежно

      В миг, когда поймёшь, что любовь ушла.

      Карандаш

      Такая тишь, что слышно, как шуршат

      В сухих былинках мураши и осы,

      Иссякнет резко золотая осень

      На острие Его карандаша.

      Такая тишь, что слышно, как в траву

      С коротким треском яблоки ложатся,

      От утренней прохлады стынут пальцы,

      Которыми с куста шиповник рву.

      А днём погоды – молоко и мёд,

      Так сладок ветер, уносящий листья

      И птиц на юг, уже темнеет быстро

      И по ночам колючий дождик льёт.

      Картина маслом: умирает миг

      Той осени, что трепетна вначале,

      Нам горизонты оголяют дали,

      Октябрь пишет зимний черновик.

      Тюль

      Мы к осени всегда меняем тюль

      На знак уюта – клетчатые шторы,

      Не утихают дождь и разговоры

      О том, какой горячий был июль.

      По ягодам дождинки, как по льду,

      Собрать бы – да нелепая погода.

      И отражает серость небосвода

      Вода в заросшем крошечном пруду,

      В неторопливом, тихом сентябре

      Мы вязнем, словно окуни в трясине,

      Горят в тумане огоньки малины

      Немым воспоминанием о жаре.

      Что остаётся нам с тобой? Считать

      Осенние цветы скупого солнца,

      Ловить на лужах признаки морозца

      И собирать у яблонь благодать.

      Рассвет

      Без воздуха, без возраста, без имени…

      Ночное марево рассвет у завтра выменял,

      Как много нас, погрязших в одиночестве,

      Без прошлого, без дома и без отчества.

      Рассвет плывёт по комнате ссутулившись,

      Прольётся соком апельсиновым по улице.

      В раю безжизненном без роду и без племени

      Безвременье, где не было и нет меня.

      В часах песочных лишь секунды вечной памятью,

      Я билась в стёкла, только время не исправить мне.

      Перед рассветом ночь темнее, не случайно ли?

      Чтоб мы с тобой не переполнились отчаянием.