Последнее слово шамана. Иван Цуприков

нынче там место, – вздохнул Муравьев. – Ягоды нынче мало, так там три медведя и две самки с потомством пасутся на болоте и в кедраче, и в тайге, что рядом. Вот какие дела.

      – Ё-ё-ё, – с испугом, схватившись руками за голову, запричитал Филиппов. – А на Голом пупе что, нет ягоды?

      – Затоп он, бобры чи еще кто, перекрыли приток Малого Воя в Безымянное озеро.

      – А как же мне его проходить-то? – В голосе Кузьмы появилась паника.

      – Может, вернешься в город назад по той дороге, по которой шел сюда с Мишей?

      – По железке на трассу? Да я ж тебе говорю, Витя, за мной следили, – начал бить себя в грудь кулаком Кузьма.

      – Вот какие дела. Чи нашалил где-то? – поморщившись, смотрит из-под бровей на младшего товарища Муравьев.

      – Да, похоже, не я. – Кузьма указал подбородком в сторону Михаила. – Охотятся, похоже, на него, что-то лишнее увидел али написал. После аварии к нему в больницу гости от Свалова приходили, интересовались его здоровьем. Главврач сказал, что Мишка сильно болен и память навряд ли у него восстановится. Это мы главврача так попросили всем говорить. Понимаешь? А тебе, дядя Витя, больше ничего и не нужно знать, а то спать плохо будешь, – усмехнулся Филиппов.

      – Если «дядя Витя», то, значит, все очень серьезно? – посмотрел на Михаила Муравьев. – Вот какие дела.

      – Завтра, в восемнадцать ноль ноль, в городе объявим, что он, Мишка, пропал. Время подошло. И я к этому времени должен быть на месте, понимаешь? И никто не должен меня видеть сейчас выходящим из лесу, а то не поверят, что Мишка пропал. Все знают, что мы с ним дружки.

      – Понятно, – кивнул головой Муравьев. – Тогда пойдешь по Пупу. Подмосток помнишь?

      – Да, да.

      – Вот какие дела. Затопило его. Где тропка к нему идет, развилка будет за выворотнем. Ну, понял? – посмотрел в глаза Кузьмы Муравьев.

      – Да помню! – отмахнулся Кузьма. – От дерева корень. От кедра, что ли.

      – «Что ли»! – повысил голос Муравьев. – Слушай меня внимательно! Три шага вперед от него сделаешь, от выворотня, и сразу вправо поворачивай, на все девяносто градусов, через два шага в пенек уткнешься, он тонкий, еловый. Переступишь его и на луну лицом пойдешь. Пупок-то помнишь?

      – Так там же не раз мы с тобой бывали, по нему ходили, шалаш рядом в кедраче ставили, когда на утку да на косача на току охотились там.

      – Вот-вот. Посередине его пройди, не ошибешься, а на болото выйдешь, три березы на нем лежат, прямо по верху мха, за ними снова, метров тридцать в длину. Вот какие дела. Но мостик этот топкий, если промахнешься ногой, по пояс окунешься, не кричи, вылезай и иди дальше. Другого хода нет.

      – Это ж сколько мне топать по ним-то, дядь Витя? – по голосу заметно, Кузьма совсем протрезвел.

      – Так кого тогда боишься? Видно, сам начудил сильно, а не Мишка. Ну, это понятно, ты ж у нас начальник полицейский, за тобой, видно, не один грешок, вот и следят за тобой! Сколько тебя знаю, вечно наделаешь себе кучу неприятностей.

      – Дядь Витя, но если чувствую.

      – А