Ангелы Соломона. Неповторимый опыт истинной Божественной любви. Дорин Верче

встретиться взглядом с глазами рассказчика.

      – Балкис, я не могу подобрать слова, чтобы описать его, – наконец произнес он.

      Я решила помочь:

      – Наверное, он очень умен и привлекателен?

      – Он один из мудрейших людей, которых я когда-либо встречал. С самого раннего своего детства Соломон уже разрешал сложнейшие споры взрослых именно благодаря своей мудрости.

      – Он так прекрасно выражает свои мысли?

      – Слова, словно золотистый мед, текут из его уст, и всякий, кто слушает его, впускает эти слова в самое свое сердце.

      – Он физически крепок и привлекателен?

      – Наверное, только статуи греческих богов находятся в лучшей физической форме и более привлекательны, чем царь Соломон.

      – Уверена, что у него есть какие-нибудь человеческие недостатки! – не удержалась я, чтобы не съязвить.

      – Ну, это лишь мои собственные наблюдения от краткой встречи с ним. – Тамрин огляделся вокруг и как бы задумчиво прошептал: – Но что-то в его глазах выдает его одиночество. Сначала мне показалось, что на самом деле так его взгляд отражает скрываемую иронию. Ведь как-никак Соломон – один из самых могущественных и совершеннейших людей в мире! Однако в его глазах проглядывалась такая тоска, как если бы они были лишены чего-то очень важного…

      «Надо же! Это так похоже на то, что чувствую я!» – пронеслось в моей голове, но я никогда не отважилась бы произнести это вслух, чтобы Тамрин не подумал, будто я не испытываю благодарности к нему, Сарахиль и всем остальным за то, что они для меня сделали и делают.

      Глава 5

      И снова я была в его объятьях. Его руки скользили по моей спине; это ощущение было одновременно расслабляющим и возбуждающим. Когда его борода защекотала мои щеки, мы оба рассмеялись: «Ой-ой-ой!» Смех становился громче, и я переставала ощущать его объятья. Я потянулась к нему, но он исчез. А звук смеха усилился…

      Эбби перепрыгнула с моей кровати на подоконник. Я натянула одеяла на голову и застонала. Удод вернулся – после пяти дней блаженной утренней тишины. Я уже почти решила приказать кому-то из охранников поймать эту птицу, которую, казалось, совершенно не волновало присутствие Эбби!

      Сарахиль высунула голову в окно, чтобы спугнуть удода, но вместо этого удивленно произнесла:

      – Мэм, взгляните: она что-то держит в клюве!

      Затем вздрогнула и отступила назад – птица вспорхнула на подоконник и бросила что-то в мою комнату. Во всяком случае, со стороны это выглядело именно так!

      Мне хотелось еще поспать, вернувшись в свои сладкие грезы, но любопытство победило: я отбросила все покровы и бросилась к предмету прежде, чем Сарахиль успела его поднять.

      – Это свиток! – воскликнула я, когда взяла его в руки. – Здесь какие-то забавные письмена…

      Сарахиль заглянула через мое плечо и сказала:

      – Это какой-то иностранный язык. Почему-то он кажется мне знакомым, но я не могу понять, что здесь написано!

      Хотя