Кости и клыки. Sumrak

провёл пальцем по влажному полу пещеры. На глине проступили две спирали – тайный знак, который шаман видел во сне.

      Запретный подарок

      Перед рассветом Кара нашла у своей постели, устланной шкурой песца, костяную иглу – ту самую, что потеряла у реки. Рядом лежал кусок мела с рисунком: две рыбы, плывущие против течения, их хвосты переплетены, как корни ивы.

      Но радость длилась мгновение. На пороге пещеры стоял Грак, стражник с лицом, раскрашенным полосами, как у барсука. В его руке блеснул нож из ребра мамонта.

      – Следующее – твои рёбра, – прошипел он, бросив к ногам Кары отрубленный хвост налима – знак позора для рыбака. Ты не можешь принимать подарки от клана Щуки.

      Несколько лет назад:

      Грак стоял над могилой сестры, чьё тело было обёрнуто в сеть с узлами клана Щуки. Она полюбила юношу из Бобров, и старейшины приговорили их к «Крови камня». Её возлюбленный стал Волком, а она бросилась в реку. С тех пор Грак носил на поясе обрывок той сети – как клятву мстить смешению кровей.

      Глава 3: Тишина перед бурей

      Следы без имени

      Охотники принесли странные дротики: древки из ясеня с наконечниками из кремня.

      – Они бросают их в бизонов – Торн поднял обломок дротика – конец был покрыт липкой чёрной смолой. Он лизнул палец и тут же выплюнул: «Это смерть. Они отравляют землю.

      Грох рассмеялся, ломая дротик о колено:

      – Зайцы испугались?

      Но, когда все ушли, Кара подобрала обломок – на нём был выцарапан знак: три спирали, как у шамана.

      Песня стрекоз

      У болота, где племя ловило сомов вершами из ивовых прутьев, Кара протянула Торну коготь медведя:

      – Для нового гарпуна.

      Торн в ответ протянул Каре пращу из сплетённых сухожилий и кожи сайгака и положил в руку ей гладкий камень.

      – Крути вот так, – его пальцы обхватили её запястье. – И отпускай, когда ветер стихнет.

      Камень улетел в кусты.

      – Снова, – усмехнулся Торн. – Или ты хочешь, чтобы неандертальцы смеялись?

      К десятому разу камень попал в ствол ольхи.

      – Теперь в глаз, – сказал он. – Духи любят метких.

      Стрекозы, кружившие над водой, вдруг замолчали. По воде пробежала рябь, будто кто-то невидимый бросил камень.

      Кровь в роднике

      Дети, собиравшие клюкву, прибежали с криками: родник, где женщины стирали шкуры, был красным, как свежее мясо. Ург зачерпнул воду горстью – на дне лежал череп ребёнка с пробитой височной костью. На лбу – три спирали, нарисованные охрой, смешанной с кровью.

      Шаман Ург разглядел на камне неандертальца не просто спирали, а перевёрнутые символы.

      – Они копируют наши знаки, но рисуют их против течения, – прошептал он. – Это проклятие. Их предки пытались украсть силу Реки-Матери, и духи исказили их душу.

      Грох приказал закидать родник камнями. Но той же ночью Торн вырыл череп и спрятал в мешок из лосиного пузыря. Знак огня теперь