Илион. Книга 1: законы алхимии. Евгений Сысоев

тридцать лет назад во времена войны с тварями Нижнего мира за тем, чтобы следить за появлением швов. Восемь ромбов, расположенных по окружности, соединялись тонкими голубыми линиями не только между собой, но и с основной руной в центре – восьмиконечной звездой с нарисованным в центре алым оком. Война давно закончилась, швы не появлялись уже лет двадцать, но печать неустанно ведет дозор, и магической энергии по некоторым оценкам хватит ей еще минимум на полвека.

      – Последняя ночь… – тихо вздохнул путник и закрыл глаза. Впрочем, никто его не услышал, девушка уже давно спала.

      Глава 2

      Когда Лекс пришел, вечеринка была уже в самом разгаре, насколько, конечно, это может быть возможно у двенадцати-тринадцатилетних подростков, не знающих толком, что такое секс, алкоголь и как выглядят поступки, о которых ты будешь жалеть всю жизнь. Кто-то играл в настольные игры, кто-то обсуждал принципы работы новых электрогенераторов, кто-то похвалялся своими подвигами.

      На входе Лекс немного стушевался: слишком уж много оказалось народу, но его тут же заметил Рин. Сказав что-то друзьям, он подошел к мальчику, покровительственно положил ему руку на плечо и повел в середину зала.

      – Молодец, что пришел, – сказал он Лексу, и громче – для всех:

      – Дамы и господа, мальчики и девочки! У нас сегодня новенький! – все затихли. – А это значит, сегодня будет обряд инициации! К тому же это поможет разрешить один спор, – он посмотрел на рыжего, коренастого парня не то Крейпа, не то Крейга, Лекс точно не помнил. – Но об этом позже. Итак! – Рин протянул руку и указал на Лекса, к которому тут же поднесли поднос с чашей и двумя лампадками. – Лекс Сион! Если ты хочешь вступить в наши ряды, испей из чаши Отцов-основателей, – кто-то хихикнул, но Рин свирепо глянул и снова воцарилась тишина.

      Лекс занервничал. Академия Адэ была самым престижным учебным заведением Империи, здесь обучались дети самых влиятельных родителей, это не значит, что Академия была строго привилегированная, сюда принимались и талантливые дети, что называется, из народа и как раз они чаще всего становились жертвами издевательств знати. Ведь в условиях острой конкуренции гораздо легче самоутвердиться за счет более слабых. Лекс был умным мальчиком и обо всем этом догадывался, но недостаток понимания социальных условностей и низкие знания о том, какие традиции общения приняты в высших слоях, мешали делать правильные выводы. Поэтому, слегка пожав плечами, он взял в руки чашу.

      Какая-то прозрачная жидкость. Определить, что это не представлялось возможным: запах лампадок сбивал с толку, а использовать зрение алхимика Лекс не решался, боясь обидеть недоверием окружающих.

      – Что здесь происходит? Рин? – сквозь толпу пробиралась девушка – Ирин, староста класса. Она строго уставилась на белобрысого, тот лишь раздраженно от нее отмахнулся.

      – Ну!

      Лекс вздохнул и сделал глоток. Вязкая, кисловатая жидкость. Ничего не произошло.

      – Эй! Эй! До дна! – послышались возгласы в толпе.

      Глоток.

      – Видишь,