Гнев волхва. Вадим Иванович Кучеренко

вздохнул, как он это делал всегда, когда ему приходилось объяснять своему подопечному очевидные, по его мнению, явления.

      – Вчерась поутру Гавран сотоварищи заклевали насмерть на подлёте к нашему дому птицу, сотворённую каким-то кудесником из железа, – сказал он, по своему обыкновению изъясняясь на смеси старинного и современного языка, к чему Олег уже давно привык. – В чреве своём эта птица несла погибель. Её напарница, точно такая же, как она, разрушила звонницу в Куличках, сбив наземь колокол.

      Тимофей сочувственно посмотрел на Олега, предвидя, что опечалит его своим известием, но не стал скрывать ничего и договорил:

      – Колокол, подаренный тобой храму, превратился в груду металла.

      Олег нахмурился. Он впервые слышал об этом, но у него не было причин не доверять Тимофею, а тем более Гаврану, старому ворону, который исправно сообщал обитателям Усадьбы волхва обо всём, что происходило в округе. Ещё ни разу новости, принесённые Гавраном, не оказывались лживыми. Даже в том случае, если они казались сказочными, как сейчас в изложении Тимофея. Просто Олег всегда делал поправку на почтенный возраст ворона и самого Тимофея, которые жили, если верить их собственным словам, уже много столетий, и мысленно переводил привычный им древний язык с его архаичными оборотами на современный. И тогда тот же рарог превращался в беспилотный летательный аппарат, чудовищное изобретение современной науки и техники, несущее погибель всему, что встретится на его пути. Только делает он это не по собственной воле, а по желанию людей, управляющих им по радиосвязи или вносящих нужные данные в его компьютерный мозг.

      Олег знал, что Тимофею и Гаврану, выходцам из прошлых веков, подобное сложно понять. В некотором смысле ему самому тоже. Но, по крайней мере, он представляет, что им угрожает и с чем придётся иметь дело в будущем. И вооружение древних славян, в которое облачился отважный, но наивный Тимофей, собираясь сражаться с супостатами, наславшими на них металлических птиц, здесь бессильно.

      «Но как объяснить это Тимофею, не обидев его? Не дав старику понять, что он безнадёжно устарел, как и его оружие?»

      Подумав об этом, Олег горестно вздохнул. Это была задача не по его силам. В своё время именно из-за этого он даже согласился играть роль языческого жреца древнеславянского бога Велеса, которую навязал ему Тимофей, искренне верящий в то, что Олег, потомок волхва Ратмира, обязан им стать. Так, помимо старинной усадьбы, с живущим в ней непонятно на каких правах Тимофеем в придачу, Олег получил и новую ипостась жреца Горыни.

      Он знал, что при жизни его умершего деда считали волхвом. Вступив во владение дедовским наследством, Олег поневоле принял и остальные условия, которые были названы в завещании. И с того дня ни разу не пожалел об этом.

      Изначально став волхвом почти по принуждению, постепенно он стал им по духу и даже приобрёл некоторые магические способности. Во многом благодаря именно Тимофею и «Волховнику». В этом старинном фолианте в кожаном переплете с медными, позеленевшими от времени уголками и такой же застежкой