Девушка из дома напротив. Дорама. Екатерина Бородулина

подруга Хэён, жившая этажом ниже, услышала стук по своему потолку. «Хэён вернулась!» – догадалась девушка. Она поднялась в пристройку на крыше, набрала код, открыла дверь и вошла внутрь.

      – Привет! Что делаешь? – успела произнести Сона, после чего потеряла дар речи.

      Хэён сидела на полу и сосредоточенно рвала брендовую упаковку на мелкие кусочки. Она отрывала аккуратную полоску от бумажного пакета, внимательно оглядывала и затем измельчала ее на ровные квадраты. Это было сродни ритуалу вуду. Хэён верила, что вонзая нож в десерт, уничтожая упаковку и прохаживаясь по футболке, она причиняет невыносимую физическую боль Джувону. Такую же, какую испытывала прямо сейчас сама. Кажется, ей даже было весело. На ее лице играла легкая полуулыбка.

      – Хэён! – изумленно произнесла подруга, придя в себя от потрясения.

      Хэён подняла голову, посмотрела на подругу и будто не узнав, вернулась к своему занятию. Сона сразу поняла, что произошло нечто из ряда вон. Ее подруга выглядела слегка безумной. Она осторожно подошла к Хэён, мягко отобрала у нее бумажный пакет и, глядя подруге в глаза, спросила:

      – Что случилось?

      – Ничего особенного, – она замолчала на какое-то время.

      Сона ждала, затаив дыхание.

      – Просто Джувон, этот придурок, все это время… все это время… он мне изменял, – на последнем слове Хэён начала реветь. Слезы лились потоком, остановить который, она была не в силах.

      Сона никогда не была в восторге от Джувона. Со стороны было виднее, кто из них любит, а кто принимает любовь. И Сона всегда переживала за подругу. Известие о его измене не удивило ее, но страшно разозлило. Взгляд упал на брендовую футболку, которая валялась тут же, со следами грязи, но все еще новая и вполне приличная. Она оценила ущерб, оценила обстановку вокруг. Конечно, ей было известно, что это за футболка и сколько она стоит. Хэён ей все уши про нее прожужжала. Покупка такого дорогого предмета гардероба была целым событием.

      Сона подскочила и начала фотографировать испорченную футболку.

      – Что ты делаешь? – сквозь слезы и сопли спросила Хэён.

      – Сдать обратно в магазин ты ее уже не сможешь. Выставлю на продажу. Нужно избавиться от этой мерзости. Просто напишу, что немного запачкана. И скину десять процентов. Ладно пятнадцать. Ты должна вернуть себе все, что дарила ему. Трусы, понятно, требовать не стоит. Хотя. Может и трусы купят? Как думаешь?

      Хэён безразлично смотрела вперед перед собой. Взглянула на подругу и футболку, ее лицо посветлело. Кажется, ее осенила какая-то идея.

      – А знаешь, ты же совершенно права. Все эти брендовые тряпки. Я заберу их обратно и продам. Деньги – это честно. Это надежно. Они не изменяют. Они просто есть. И вообще – я себе никогда ничего не покупала. Продам все его барахло и взамен побалую себя.

      Хэён никогда не была мелочной. И поначалу ей и в голову не пришло