CRYolite. Ника Киберпанкова

больше не на своей родине. Я должен был сразу догадаться, что ты не местная, по твоему поведению и отсутствию манер. Кстати, раз уж об этом, твой английский хорош, но я слышу акцент. Где плодят таких напыщенных девиц?

      – А ты угадай. – Ироничный тон сменился на более раздраженный. Какого черта?! Он что, пришел из мужской солидарности мстить за тех, кого она отшила или это новый уровень флирта, до которого девушка еще не доросла?

      – Светлые волосы, бледная кожа, синие глаза, мягкие черты лица, рост выше среднего. Ну прям эталон красоты! Ты русская…

      Молодой человек либо обладал поразительной наблюдательностью, либо имел богатый опыт общения с представительницами прекрасного пола, раз так легко смог определить происхождение девушки, сидевшей рядом с ним.

      Хоть он и был впечатлен её внешними данными, голос все равно звучал так, будто он насмехается.

      Удивлена ли она? Отнюдь нет. Выражение: «ты полный придурок» – не покидало её лица. Весь этот разговор казался бессмысленным с каждой новой репликой. Если бы холодный и самовлюблённый блондин не заполнил собой её эфир, она могла бы уже шагать или ехать по городу под грустную музыку, наблюдая за тем, как капли дождя хлещут по асфальту. Но вместо этого ей приходилось напрягать мозг, чтобы придумать, как остроумно отразить его атаки, которые с каждой минутой превращали её недоумение в раздражение, а раздражение в бешенство.

      Однако с последующими ответами парень проявлял всё больший интерес к незнакомке, не планируя сдаваться. Он упивался её попытками казаться холоднее, чем она есть на самом деле.

      – Прямиком из крупнейшего города Европы. – фыркнула девушка, окинув недовольным взглядом собеседника еще раз.

      Он приподнял бровь, и насмешливая улыбка украсила его лицо в ответ на её представление. Парня даже не впечатлила его догадка. Он давно всё понял по её речи, по акценту, по её манере держаться. Блондин уже предвкушал, каким увлекательным может стать этот вечер, если она не сбежит.

      – Элина, художник-интроспективист.

      На слова о том, что она художница, он рассмеялся, и на этот раз его смех был более издевательским, чем прежде. Он задержал свой взгляд на её лице, запоминая неоднозначную реакцию.

      – Художник?! И более того, «художник-интроспективист»! Мне следует проникнуться?

      Очевидно, он ударил по больному. Эх, подруга, нельзя подставлять свои слабые места! Тем более таким мужчинам как он, которые просто обожают срывать покровы и ставить на место дерзких девочек.

      – На днях я открываю здесь выставку… В «Tate Modern» – от былой холодности и иронии на мгновение не осталось и следа. Глаза девушки потускнели. Мало кто сомневался в её профессионализме и заслугах, и только наглый собеседник, который даже не собирается оставить её в покое, смотрит на неё сейчас как на пустое место.

      На его лице заиграла ухмылка, стоило ей только упомянуть место проведения. Одна из престижных галерей Лондона… Он больше привык к девушкам, которые едва могли