Ждите Алый Закат. Леонид Воробьев

– зловеще неподвижным и безмолвным показался мне сам город. Ни в одном окне не горел свет, ни один фонарь на улице не работал. Один лишь холодный порывистый ветер, да тусклый свет, отражаемый луной, наполняли зловещие, будто вымершие улицы Южнопортового.

      Еще несколько минут я простоял неподвижно, взирая с высоты на город прежде, чем ощутил рядом с собой… я даже не знаю, как описать чувство, что я испытал в этот момент. Если к вам сзади подойдет человек, вы можете его услышать, обернувшись – увидеть. Но я именно что ощутил его, не носом, разумеется, а будто неким утерянным чувством, не относившимся напрямую к основным органам восприятия мира.

      Ожидаемо, рядом с собой я никого не обнаружил, хоть на улице и было темно, однако не настолько, чтобы не разглядеть даже в пяти или десяти метрах подле себя приближавшегося человека. Этот ужасный сон, а я все еще был уверен в том, что это был сон, сильно затянулся. Упорно пытаясь проснуться, я еще несколько раз ущипнул себя – на этот раз за щеки, но все было тщетно. И вот, когда, казалось, наступило самое время для того, чтобы поскорее уйти отсюда и попытаться вернуться домой хотя бы во сне, если это, конечно, был он, до меня из зарослей лопухов и кислицы донесся протяжный гул ветра. Я сразу же вспомнил о длинном подземном тоннеле, старых технических сооружениях и бездонной черной яме, сокрытой в нем, и от этого образа – чего-то пустого и темного, сырого и заброшенного, почти что потустороннего, мне стало невыносимо жутко. Однако только лишь успел я сделать первый шаг, дабы поскорее уйти прочь из этого места, как заметил шевеление стеблей кислицы примерно в десяти метрах перед собой.

      На секунду я замер, перестав дышать. Однако кто-то, кто бы это ни был, очевидно, удалялся от меня, двигаясь в сторону того самого покинутого тоннеля. И, о чем же я только думаю? Действительно, должно быть, я сплю, ведь нет иного объяснения моим действиям, кроме того, что нахожусь я в сонном бреду! Да, я осторожно подошел к зарослям и в неясном свете луны увидел чей-то еле различимый силуэт: кто-то, раздвигая стебли кислицы и полыньи, медленно удалялся от меня, шагая в направлении спуска в тоннель. Но вот, что напугало меня больше всего – в темноте да со спины я, разумеется, никак не мог разглядеть идущего, но его образ показался мне до боли и ужаса знакомым.

      Безумный страх сковал мое горло, не позволяя выдавить из него ни единого звука. Во мне яростно боролись две могучие силы – одна предлагала поддаться панике и броситься бежать, другая же подло толкала меня вперед. И вот, наконец, вторая сила одержала верх – возможно, кому-то нужна была моя помощь? По необъяснимой причине, я точно был уверен в том, что знал этого человека, но упорно не мог понять, кто же это был. Я сделал первый шаг с дороги в тот момент, когда человек ступил на лестницу, ведущую вниз. Опять же, повторюсь – моя кожа отчетливо ощущала прикосновение травы, рука чувствовала упругое сопротивление растений, а нос улавливал все ароматы теплой летней ночи. Человек, что шел передо мной, скрылся во тьме тоннеля задолго