Ждите Алый Закат. Леонид Воробьев

Но ты ее пойми, она мужа потеряла, вот, видимо, и немного головой тронулась от горя. У нее и детей, вроде бы, нет, я не знаю. Одна она живет теперь, кто знает, что у нее там, в голове происходит теперь? А у нас же не принято к психологам обращаться, да, и принято было бы – где же их искать у нас?

      – Ну да, – выдохнул я и до самого дома больше не произнес ни слова.

      Остаток дня прошел столь же безмятежно. В основном, я его пролежал, посмотрел по телевизору один старенький боевик с Мэлом Гибсоном и Дени Гловером на главных ролях, напился чаю, будто в последний раз. И вот, когда на улице уже окончательно стемнело, мне позвонил Рома и предложил встретиться. Причин отказывать ему у меня не было, кроме того, перед сном больше всего я любил погулять.

      Я наспех собрался, обулся и вышел на улицу. Вокруг горящих ламп уличных фонарей роились насекомые, в кустах стрекотали сверчки, а на небе мерцали звезды. Со стороны порта доносилось низкое тарахтение корабельных двигателей. Я вышел со двора и спустился к дороге. В канале журчал ручей, большие черные пауки натянули свои сети меж бетонных стоек старого забора, под крышами гаражей и козырьками подъездов, и сидели там, в ожидании несчастной жертвы. По улице пробежали две бродячие собаки, двигаясь им навстречу, прошла мимо меня шумная группа местной молодежи.

      Рому я вновь узнал в первую очередь по походке, стоило тому показаться в свету фонарей в сотне метров от меня. Мы пожали друг другу руки и побрели в центр по нашей сонной и малолюдной даже по меркам Южнопортового улице.

      – Как себя чувствуешь? Лучше становится? – поинтересовался Рома.

      – Да, – легонько улыбнулся я. – Неделя прошла, а я уже иду на поправку, как мне кажется. Сегодня с родителями на море ездили, я отдохнул.

      – Это хорошо, – кивнул он.

      – Милу тут вчера встретил, – продолжил я. – Прошлись с ней, поговорили. Я боялся, что общение у нас не пойдет, так как мы уже несколько лет как нормально не общались. Но, знаешь, все хорошо.

      – О! – воскликнул Рома. – Она тоже здесь? Я ее помню. Все еще сохнешь по ней? – спросил он, ехидно, но по-доброму улыбаясь.

      – Ну, нет, наверное… – что-то промямлил я, на самом деле, даже сам себя толком не поняв. – Ну, Рома, сколько лет прошло. У меня две девушки с тех пор было, у нее кто-то там был, наверное. Чего смеяться-то?

      – Не, ну мало ли, – продолжал хихикать он.

      Мы перешли через железную дорогу и дворами вышли на центральную улицу. На часах было всего-то десять, а на улицах уже никого. Вот такие они эти маленькие города.

      – Слушай, Ром, – обратился я к нему, когда вдруг понял, что мы уже метров двести, как не произнесли ни слова.

      – Чего?

      – У тебя когда-нибудь были такие сны, знаешь, где бы ты ощущал все, как в реальности? Ну, то есть, запахи, прикосновения? – вдруг спросил я.

      – Наверное, ты об осознанных сновидениях? – предположил он. – Ну, пару раз было. А что?

      – Не совсем, – покачал головой я. – В осознанных снах ты, как бы, просто понимаешь, что это сон, но чувства, все равно, не столь