Однажды на Украине. Сергей Прокопьев

стоял шум, кто-то ругался, даже мат услышала, на первой площадке молодёжь ехала, оттуда смех… Стоим с приятельницей, неудобно, она тоже в возрасте… Я говорю:

      – Сынок, скажи, как твои дела?

      – Мамочка, у меня всё замечательно, ты только береги себя.

      И тут я не выдерживаю, отчего-то тревога была на душе:

      – Женя, скажи мне, пожалуйста, скажи, а как может быть на войне замечательно? Что может быть хорошего на войне?

      Взгляд опустила в пол, вся в разговоре, спрашиваю его с отчаянием… И вдруг понимаю: вокруг меня тишина. Физически ощущаемая тишина, будто все исчезли. Только что спорили женщины, кто-то громко разговаривал, смеялся. И вдруг тишина. Потом приятельницу спросила: «Я что, громко говорила?» Она заверила: «Нет, тихонечко, как обычно по телефону».

      Говорю Жене:

      – Объясни, что там может быть хорошего? Что?.. Только береги себя, Женя, пожалуйста, береги!

      Сказала это, разговор прервался, подняла взгляд от пола, а на меня все смотрят. Сразу предложили сесть, место уступили, стали усаживать. Поблагодарила, сказала: через остановку выхожу. Стою, пальто на мне с капюшоном… Не знаю, кто подал пример? Чуть не каждый, проходя мимо к выходу, кто яблочко положит, кто – конфетку, кто – шоколадку. Женщина ободряюще погладила по плечу, парень обнял за плечо: «Мамочка, держитесь! Силы вам! Только верьте, молитесь за него!»

      Вышли с приятельницей на своей остановке, капюшон – полный сладостей. Куда, думаю, всё это? Тут молодая женщина подходит с двумя девочками, одна класс второй, вторая года на два постарше.

      – Вы не будете против, – говорю, – хочу угостить ваших девочек.

      – Ой, да что вы, – заулыбалась, – они будут счастливы.

      Выгрузила всё ей в сумку. С приятельницей расстались, ей в другую сторону, я присела на скамью на остановке, посидела, потом побрела домой, так было горько на душе, слёзы душили. Это был наш последний разговор с Женей. Не знаю, почему он таким получился. Всегда мы с ним хорошо говорили. У меня сохранилось видео одного разговора. Каждый день слушаю и смотрю и каждый раз новое нахожу в разговоре, в Женином взгляде.

      Домой зашла, пальто сняла, и звонит невестка Наташа из Лучегорска, это Хабаровский край:

      – У вас что-то случилось?

      – Нет, – отвечаю, – с Женей минут двадцать назад переговорила.

      Не подаю вида, что тяжело на душе.

      – Женя и мне только что звонил, расстроенный, просил переговорить с вами. Сказал: «С мамой неладно. Что-то, наверное, случилось, узнай. Я с ней так хотел поговорить, а разговора не получилось, она только плакала и плакала».

      Такой был у нас с ним последний разговор. Больше я сына не слышала.

      Он не говорил, где конкретно воюет. Не могла смотреть военные новости. Пыталась заставить себя и не могла. В новостях постоянно говорилось о боях за Бахмут. Там был ужас, совершенно мёртвый, разрушенный город. «Хоть бы Женя не там», – думала. А он воевал в этом