Существо трех миров. Стеффи Моне

своими черными горящими угольками на поющего, нагло разглядывая еду, стекающую из открытого рта удивленного путешественника.

      Сердце в его груди замерло, давно чудище не выходило на эту тропу, но, видимо, придется попрощаться с жизнью и навсегда забыться мертвым сном, ведь справиться с ним человек не мог.

      Славься, славься…– голос хоть и дребезжал от страха, но все еще лился из испуганного рта путешественника, прославляя Всевышнего.

      Черные глазищи обжигали своим взглядом, словно маленькие угольки, они скользили туда и сюда, внимательно разглядывая нашего поющего героя.

      Так продолжалось несколько часов, пока ужасный вой не донесся из пасти чудища:

      – Ау, ау.

      Это был маленький чумазый детеныш мужеского пола, совершенно голый и голодный. Теперь он кричал от голода и одиночества, разрывая вечерний холод этого места. Его громкий голос так и норовил подозвать сюда непрошенных гостей, которые с удовольствием поужинают глупыми путешественниками. Пришлось срочно заткнуть голодную пасть, отдав ему последний сухарик, чтобы орущий младенец, наконец, замолчал насасывая мешочек с хлебными крошками, а глоток воды совершенно успокоил мальчишку, который теперь с удовольствием рассматривал нашего недочеловека. Он залез под старые лохмотья одежды нашего странника, прижимаясь к угловатому телу в надежде согреться этой ночью.

      Так они и заснули в старом сундуке, засыпанные ненужным хламом и дрожащие от холода ядовитых болот.

      Утро тихонечко протискивало свои лучики в щели старой развалины, заставляя пробудиться, ибо новый день не желал ждать и не любил отдыхающих в пустоши, следующая ночь может стать последней, если не успеть дойти до города Игрек.

      Мальчонка тоже проснулся, с жадностью доел остатки хлеба. Воду удалось спасти от прожорливого подкидыша. Попрощавшись, наш герой уже собирался уйти, когда малыш заговорил:

      – Кика, возьми меня с собой.

      Существо дрогнуло, перед глазами пронеслось далекое прошлое, когда еще чьи-то теплые руки ласкали и кормили, а земля была похожа на убежище людей.

      Слезы быстро нашли выход и потекли двумя небольшими ручьями, разрезая холмики щек. Эти соленые струйки на мгновение повисали на подбородке и с тихим хлюпаньем разбивались о землю, приникнув к которой лежало наше нечто, вспоминая свою никчемную жизнь.

      Что ж пусть этот малыш станет тяжкой ношей, но бросить его здесь, как ненужный мусор, могут лишь люди, которые избавились от нашего путешественника в далеком детстве, заставив его скитаться столько долгих лет одного.

      Теперь их будет двое, пусть на мгновение, но получится маленькая семья. Такой выбор сделало наше существо, превратившись в мать, отца и старшего брата одновременно.

      – Раньше ты не был братом? – прочитав его мысли и, быстро выбираясь из ящика, проговорил малыш.

      – Да, я уже и не помню, кем был, – ответил, вытирая остатки слез Кика. На его щеках все еще было мокро, поэтому маленький