Утренняя звезда. Sunday Grapes

хорошо. Так, что ты ещё успел сделать за эти три часа? Не в очереди же в книжном так долго стоял?

      – Нет, узнал кое-что насчёт нашего новичка, который скоро приедет. Я привык, что вы с Эйви мне ничего не рассказываете и информацию мне приходится искать самостоятельно, – обиженно отозвался Кейсин.

      – Ты про Иулиуса Константинопольского? Не обижайся, мы просто не успели тебе о нём сказать.

      – Не стоит: вы уже не первый раз умалчиваете о чём-то важном. Итак, Иулиус Константинопольский. Шестнадцать лет. Окончил школу – уже радует, но сомневаюсь, что он достаточно взрослый для участия в деятельности нашей лаборатории. Особые критерии… – он сдвинул манжет рубашки с запястья и щёлкнул пальцем по тонкому браслету – высветилась голубоватая, светящаяся область с цифрами и буквами. – Он подходит по всем пунктам, указанным в документе. Где ты его откопал? – в его голосе сквозило недовольство.

      – В молодёжном научном клубе. Он его организатор. Не сразу согласился, кстати, приехать к нам…

      – Не говори только, что ты его упрашивал! – воскликнул Кейсин.

      – Нет, я лишь объяснил ему, чем занимается «Эдем».

      – Разглашать такое!

      – Кейсин, я ведь знал, что он согласится. А у нас нет секретов от коллег, так ведь?

      – Ну, от таких уж коллег…

      – Я не понимаю, чем ты так недоволен, Кейсин. На мой взгляд, здесь не о чем беспокоиться.

      – Конечно, ты бы ещё детсадовца пригласил к нам. Только его и не хватало! – его собеседник уже не пытался скрыть раздражение. – И, что хуже всего, он приезжает сегодня вечером!

      – Тебе хотелось, чтобы он приехал ещё раньше? Это можно устроить…

      – Нет! – он вскочил, сорвал пальто с крючка, вылетел из комнаты и хлопнул дверью.

           Михаил пожал плечами и вернулся к работе. «Пусть прогуляется, – думал он, – остынет. Не такая уж это катастрофа – прибытие молодого новичка, особенно подающего надежды. Кейсин смирится с этим и будет относиться к Константинопольскому как к равному. Ему просто нужно время, чтобы привыкнуть».

          Кейсин явно не разделял мнение своего коллеги. Он ворвался к себе, швырнул на кровать пальто и прыгнул рядом с ним, смяв покрывало. «О чём Михаил думает? Ребёнок в лаборатории? Этого ещё не хватало!» – он никак не мог смириться с этим. Всё хорошее настроение после того разговора мгновенно улетучилось. Ударил кулаком по кровати – та отозвалась жалобным скрипом. В бессильной злобе сжал рукав пальто, сбросил его на пол. Как всё бесит! Кейсин почувствовал, как по щеке ползёт что-то влажное и тёплое, дотронулся пальцем: слеза. Ещё и слёзы из-за агрессии!

          Он поднялся и подошёл к высокому зеркалу, стоящему на полу, вгляделся. Нет, с глазами всё было хорошо: из-за одной вырвавшейся слезинки они красными не стали. Да и мокрой полоски уже не было. Ну и славно. Он вынул из ящика в столе расчёску, провёл ею по волосам. «Мягкое золото», – сказал как-то про них Михаил. Они и вправду напоминали драгоценный металл, доходили до плеч и ореолом обрамляли голову. Кейсин за