Древо Миров братьев Камковых. Том 1. Александр Игоревич Камков

и что есть тьма. Одновременно с этим, он почувствовал, что время – здесь и сейчас не имеет над ним власти, скорее оно помогает ему что-то вспомнить. Почему он вообще подумал об этом? Бессмертен ли он или может быть рождён с начала времён? Что он такое или кто он такой? Человек? А может быть он Бог? И снова темнота накрыла его своим темным саваном.

      Еще одно всплытие, и ещё одно слово, ещё одна мысль: смерть или бессмертие, что они значили? Что они сейчас значили для него? Ничего… Он просто чувствовал, что в его сознании появляется всё больше мыслей, слов, образов, картин, возникающих как будто бы из ниоткуда. Словно тысячу лет назад, осушенный колодец снова начал наполнятся вновь, очень медленно, буквально по капле. Возникло чувство, что он собирает свое сознание по кусочкам, очень-очень маленькими кусочками. Будто он собирает огромную головоломку, состоящую из тысяч чёрных кусочков, и делает это в абсолютной темноте, на ощупь, не видя ни их, ни даже своих рук. Темнота…

      Вспышки ослепительной, дурманящей сознание боли приходили все чаще, следуя одна за другой как волны, набегающие на песчаный берег. Они приносили с собой новые слова, образы, эмоции и мысли. Они кружились вокруг в хаотичном танце, давая ему некое новое ощущение, но делали они это крайне неохотно, перемешиваясь и снова, как частички огромного пазла, по одному, вставали на свои места, а соединяясь друг с другом, образовывали более сложные понятия и далекие отголоски чувств.

      Вдруг он осознал, что боль – это его верный союзник и помощник, и в этой мысли был заложен не единственный смысл, как бы парадоксально это не могло показаться на первый взгляд. Он осознал, что благодаря этому первому ощущаемому им чувству, он снова живет, снова способен думать. Теперь ему нужно снова, как много раз уже было до этого, планировать свои действия и копить силы. Он помнил это, как помнил и то, что у него раньше были и другие чувства, с которыми он прошёл, рука об руку всю свою жизнь или может быть даже жизни, до вот этого момента.

      Жизнь до чего? Что его привело к такому вот беспомощному состоянию? Или кто? Сейчас он не помнил этого и никакие усилия, прикладываемые им к своему измученному болью сознанию, не могли ему помочь. Но он вспомнит, обязательно вспомнит: кто он, почему он здесь, вспомнит своих соратников и своих врагов и тогда он вернётся. Он снова вернётся, как это всегда случалось с ним до этого!

      Глава 4. Школа Волшебства «Штормхольд». Мир Пента. 390 год. Вступительный экзамен.

      Когда мысли мои вернулись в настоящее, меня снова охватила тревога. Я не знал, в чем именно заключается вступительный экзамен. Не знал, кто и каким образом его будет проводить. Трактирщик только улыбался в ответ на мои расспросы, а постояльцев таверны и встреченных людей по дороге я беспокоить этим вопросом не решался.

      Внезапно, из-за поворота, со стороны Шторхольда, показалось облако пыли, а минутой спустя мимо меня пролетела карета, запряженная тройкой черных жеребцов. На облучке сидел возница, нахлестывающий плеткой по крупам коней, а в окошке