Чужой путь. Лана Верес

выбрал место на последнем ряду, и я села рядом с ним, пытаясь скрыть свою обиду. Внутри меня кипело негодование: как он мог оставить без ответа выпад Бориса?

      Я думала, он защитит меня.

      – Почему ты промолчал? – не выдержала я внутренней эмоциональной бури.

      – Ты о чём?

      Я в недоумении посмотрела на него, его лицо не выражало ни одной эмоции.

      Ты вообще человек? – пронеслось у меня в голове.

      – Борис унизил нас, – тихо воскликнула я, стараясь не привлекать к нам внимания.

      – Правда? Мне так не показалось.

      Да он издевается!

      Меня всю распирало от гнева, если бы я могла, то разнесла бы всё здесь к чёрту и испортила бы ему лицо, чтобы он больше не был таким до неприличия красивым и надменным.

      – Пусть у нас и договорные отношения, но тебе не кажется, что когда обижают твою женщину, это также касается и тебя?

      – Милена, ты слишком разговорчивая, сбавь обороты. Если тебя что-то не устраивает, предлагаю тебе поехать домой и не портить мне веселье.

      – Веселье?! У тебя очень странное представление о веселье, – сказала я, но предпочла проглотить свою обиду и остаться, чтобы не давать повода для лишних сплетен.

      Тем временем в зал вошёл Борис под руку с Алиной, он что-то шепнул ей на ухо, и она тут же залилась румянцем.

      Тоже мне скромница?! Тьфу!

      Хотя стоит признать, она действительно хороша. Хрупкая, светло-русые волосы, свободно ниспадающие вдоль спины. Огромные глаза фиалкового цвета.

      Интересно, она в линзах или это природный оттенок?

      Вдруг я заметила пристальный взгляд Арона на неё и меня пронзила жгучая ревность.

      Что? Неужели он увлёкся ею? Нет! Быть этого не может!

      Арон отвёл взгляд, и, казалось, потерял к ней всякий интерес.

      Фуух, нет,– успокаивала себя. Мне просто показалось.

      Борис и Алина выбрали места на пару рядов ближе к трибуне, где ведущий готовился начаться аукцион. Чуть позже к ним подсел отец Алины – Борматов и Андрей, тот ещё мерзкий козёл. Я-то его хорошо знаю…

      Как же Борис ухаживает за ней, смотреть противно.

      Почему Арон не может быть со мной таким же обходительным и нежным, хотя бы на людях?

      Начался аукцион. Арон сидел, погружённый в собственные мысли. Казалось, его ничто не интересовало.

      И это он называет весельем?

      – Ты так и будешь сидеть? – не выдержала я этого странного времяпрепровождения. – Скажи хоть, что ты приглядел? Ради чего мы здесь сидим?

      – Тебя никто не держит, – спокойно ответил он, даже не посмотрев в мою сторону.

      Ну вот, опять он за своё!

      Вдруг Арон включился в торги, когда на продажу выставили колье с тремя бриллиантами в окружении сапфиров. Я вспомнила, как он осмотрел его, когда оно еще было выставлено в общем зале, и после потащил меня к бару. В этот момент в моей голове что-то щелкнуло, и я перевела взгляд с Арона на Бориса.

      Так и есть!

      Арон перебивал