И весь мир в подарок. Марианна Красовская

прыснула. Наверное, больше, чем мужчину, маман не могла простить Алекс того, что одну из дочерей Бернарда зовут так же, как ее. Имя распространённое, ничего удивительного. Но маман теперь стала Леоной-старшей, и это ее страшно бесило.

      – Ещё две недели рая, – сказала я Берни. – А там посмотрим. Ну ладно, мне пора.

      – Угу. Эжени…

      – А?

      – Рабы дорогие. Тебе деньги нужны?

      – Э-э-э… они всегда нужны. Но у тебя брать не буду. Я не совсем голодранка.

      – Да я и не предлагаю. Но Алекс обязательно спросит.

      – Знаешь, Берни, ты классная баба, – не утерпела я. – Алекс, кажется, повезло. Я за вас обоих рада.

      – Да что б я делал без твоего одобрения! Наверное, свадьбу отменил бы, – буркнул мужчина, предательски краснея (все же услышал, и ему понравилось). – Давай, тебе пора. Мне через час за девками своими ехать, из школы забирать. Н’илунга хотелось бы пристроить раньше.

      Я вздохнула: уезжать не хотелось. И раба оставлять тоже не хотелось. Но выбора не было.