Архонт северных врат. Макс Гаврилов

сказать, чтобы раздражало, но изрядно беспокоило Бажина.

      «Вас ожидает Лада Веста, т346от. Водитель Ирджон.»

      Дмитрий раздраженно хмыкнул. Вселенная, по-видимому, решила этим утром издеваться над ним «на все деньги». Он сел на заднее сиденье, и набросал план на день. Сначала он заедет в квартиру. На этот раз он снял жильё на Милионной, в самом центре города. Эрмитаж через два дома. Нужно будет переодеться и встретиться с Локшиным, местным опером. Генерал Лебедев уверил, что мужик толковый, и ему можно абсолютно доверять. Они договорились на девять, то есть через… двадцать минут. Пока доедем, уже наверняка будет ждать. К одиннадцати нужно быть у Берестова, старик говорил, что будет только до обеда…

      – Надолго в Петербург?

      – Простите? – не понял Бажин. Разговаривать с таксистом по имени Ирджон никак не входило в его планы.

      – Я спросил, надолго ли в Петербург? Извините, что отвлек вас от мыслей, – Ирджон улыбнулся белозубой улыбкой. На его смуглом лице она выглядела особенно ослепительной.

      – Нет, не надолго, – Дмитрий отвернулся к окну и принялся рассматривать улицу.

      – Напрасно, – Ирджон, казалось, и не замечал его раздражения, – здесь очень красиво. Удивительный город. Белых ночей правда уже не увидите, но и без них есть что посмотреть.

      – Вы – Ирджон, верно…?

      – Да, правильно, я Ирджон, – опять белозубо улыбнулся водитель. – Трудное имя, да?

      – Вы очень хорошо говорите по-русски.

      – Моя мама – учитель русского языка и литературы. Там, дома. – Он неопределенно кивнул головой в сторону. Улыбка не сходила с его лица. Бажин поймал себя на мысли, что сам улыбается чему-то.

      – А откуда ты сам? – незаметно для самого себя Дмитрий перешел на «ты».

      – Из Бохтара. Это…

      – Таджикистан. – Закончил за него Бажин.

      – Точно.

      – В Таджикистане преподают русский язык и литературу?

      – Конечно! У нас русский – второй государственный! Обязательно преподают, без него никак.

      – А разговаривают? – от усмешки трудно было удержаться.

      – Старшее поколение да, – Ирджон бросил взгляд на светофор, включил поворотник и повернул налево. – Молодые уже нет, к сожалению.

      – Почему же «к сожалению»?

      – Потому что глупые. А о глупости соотечественников стоит сожалеть. Всё смотрят туда, за океан… Голову задурили молодежи. Только ведь Россия здесь, под боком, а Америка… Глупость, она и есть глупость.

      – А тебе, значит, у нас нравится?

      – Большая страна! Великая история! Красота вокруг! Много работы, возможностей, спокойная жизнь. Вы даже сами не понимаете, как у вас хорошо!

      Бажин рассмеялся:

      – Много разговариваешь с людьми?

      – Я люблю с пассажирами говорить, – снова белозубо заулыбался Ирджон. – Конечно, не все разговаривают, некоторые молчат, но чаще ругают.

      – Кого? –